Иван Алексеев - Лебединое озеро

Вода по такой погоде казалась ледяной для купания. А чтобы спокойно позагорать, нужно было искать далёкие незатопленные пляжи. Красновы попробовали поискать. Перешли из города по новому мосту через протоку на обливной остров и пошли в сторону Волги. До песка добрались только-только к полудню, когда на ясное с утра небо уже наплывали белые облака. Хотя супруги спрятались от свежего речного ветра за кустами, им было не жарко, когда облака закрывали солнце, и хотелось прожариться, когда оно показывалось. За это своё хотение они потом целый вечер мазали свою обгоревшую кожу кефиром.

Единственным приятным впечатлением от похода осталась дорога по безлюдному острову. Первую живую душу — рыбака они встретили, только выйдя на Волжский плёс. А на всём пути туда и обратно совсем несложно было представить себя на необитаемой земле и расслабиться, слившись с неспешным темпом растительного бытия.

Тропинка вела их через высохшее заливное поле с редкими кустами. Чёрные вороны облепили верхушки далёких тополей. Редкая птица каркнет, слетит, приземлится или направится через поле к деревьям на другом берегу. Вдруг недовольно загудит шмель, или перелетят тропинку стрекозы. С налёта, между порывами ветра, попробуют атаковать прохожих слепни. Кто-то невидимый цыкнет в траве, прошелестит, замрёт.

Трава нежно-зелёная, юная, не догадывающаяся о скором пришествии губительного зноя и засухи. Повсюду кустики цветущей верблюжьей колючки. Молодой камыш. Полынь. Семейка красных маков. За маками поросшая сорняками возвышенность, на которой внимательный взгляд приметит торчащий из земли кусок бетонной сваи, ржавую железку в кустах и горку битых кирпичей в камышах — возможные следы прошлой обитаемой жизни.

До разрушительной Горбачёвской перестройки через протоку ходил катер. На острове стоял десяток домов, жили люди, паслось несколько коров.

Когда катер перестал ходить, жители острова вынужденно покинули свои дома. И ничего от них не осталось. Двадцать лет с небольшим всего прошло, а остров выглядит так, как будто всегда был необитаем…

С красными, как ошпаренными, лицом и плечами, недовольная походом и уставшая от бесконечных переживаний свекрови, как прошла свадьба, и годен ли жених, супруга спросила Краснова:

— Что мы тут будем делать? Неужели целую неделю придётся слушать твою маму? Дура я, дура. Опять зря тебя послушала. Не надо было нам оставаться.

Без рыбалки Краснову пришлось бы туго. Но ему повезло. Благодаря клевавшей пока рыбе, в жене проснулась рыбацкая страсть, которую не смогли потушить ни ползающие гады за городом, ни мусор под городским мостом, где они пристроились удить, сбежав от змей.

Змеи были на речке, на которую Краснова когда-то возил дядя Лёша.

Знакомые места узнавались с трудом. Масштаб детского и взрослого взгляда слишком отличался. То, что в детстве казалось Володе полноводной рекой, было обычной речушкой, по которой высокая вода несла коряги с прибившимся к ним мусором. Низкие берега заросли травой. Все удобные подходы к воде были заняты машинами и рыбаками обоего пола.

Умчавшиеся на работу родственники довезли Красновых до одного из береговых обрывов, где супруги бочком присоседились к двум парням со спиннингами, переделанными в поплавные удочки. Парни с завидной регулярностью по очереди тащили воблу, тарашку и краснопёрку, накидав почти полное синее пластиковое ведро рыбы, и посмеивались над калиброванным, в ладонь, её размером, будто бы показывавшим, что выше по течению стоят сетки.

Родственники выдали Красновым одну поплавную удочку и несколько «закидных» — намотанные на деревяшки длинные лески с крючками и тяжелым грузилом, позволяющим закидывать наживку далеко от берега. Поплавная далеко не летела, и Краснов её отбросил.

Первую рыбку вытащила Краснова, и процесс — не так складно, как у соседей, зато с большим азартом — пошёл.

Женщина быстро научилась держать леску на пальце и чувствовать поклёвки. Их было много, но подсекать не всегда удавалось, и рыба часто сходила с крючка. Когда пустую леску тащили на берег, крючки карябали дно, цепляясь за все подряд, — за траву, корни, камни, плывущий и потонувший мусор. Мужчина не столько ловил, сколько насаживал на крючки червей, забрасывал и освобождал удочки от частых зацепов.

В добычливом пылу Красновы не сразу заметили ужей, которые ползали в земляных трещинах под обрывом. Супруга заметила первой, завизжала и придвинулась к соседям, надеясь, что у них чистое место. Но змеи были и там, и вообще, если приглядеться, всюду по берегу. Иногда они, пугая, стремились выползти к людям, погреться на облюбованных местах, или с высоко поднятой головой плыли по воде.