Дмитрий Зорин - Сказка и быль

Мы, будучи верными, памяти наших отцов и их наказам, верили в свои силы и мечтали о подвигах. Мы стойко переносили голод, холод и множество других лишений и учились преодолевать их. Горько наблюдать, как некоторые нынешние молодые люди, не имея нашей жизненной и идейной закалки, лишённые высоких целей, привыкшее к образу жизни за счёт других, все больше деградируют и воспроизводят себе подобное потомство. Ни они, ни их потомство не в состоянии выполнять свои гражданские обязанности перед обществом. Но ведь это страшно, и с этим надо срочно что-то делать. Я не могу понять, в чем разница между нашими матерями, напутствующими нас в своё время добросовестно выполнять гражданский долг, и нынешними матерями, всячески помогающими своим чадам «откосить» от армии. Может, разница в том, что наши матери в большинстве своём изведали горе потерь мужей, сыновей, дочерей и других родных и близких им людей?

Удивляюсь, безнравственности нынешних политиков, констатирующих недостатки и не ощущающих своей вины в том, что происходит, а пытающих найти виновных на стороне. Удивляюсь нравственным катаклизмам, происходящим в обществе в целом, допускающем это его состояние, грозящее катастрофой. Осознавая гражданскую сопричастность к происходящим в обществе процессам, в том числе и негативного характера, я ощущаю и свою ответственность за них. Попытка отразить это состояние в настоящей книге, продиктована чувством ответственности перед современниками и потомками. Может быть, моё видение происходящего в настоящее время в российском обществе и покажется читателю несколько преувеличенным, изображённым в чрезмерно темных красках, но я считаю своим гражданским долгом обратить на происходящее внимание общества. В этом я вижу одну из возможностей своего участия в оздоровительных преобразованиях, которые, тем не менее, пусть и не так скоро, как бы этого многим, в том числе и мне, хотелось, но происходят в нашей стране.

Как только призыв по краю на Тихоокеанский флот в запланированном количестве призывников был осуществлён, началась подготовка к отправке эшелона с призывниками. Пока готовили железнодорожный состав — это сейчас призывников возят в пассажирских вагонах, нас перевозили в товарных вагонах, называемых в народе «телятниками» , активную работу проводила сопровождающая нас команда моряков, включающая матросов, старшин и офицеров. Из нас формировали группы по вагонам.

Первый снимок в форме, сделан в морском «экипаже»

В процессе общения наши наставники уже получали о нас кое-какое представление, и поэтому им не трудно было решить проблему с назначением из нашего числа старост вагонов и других себе помощников для обеспечения намеченных мероприятий и порядка в пути. Наверное, для любой станции в то время было проблемой принимать подобные нашему составы с призывниками, поэтому чаще всего наш эшелон останавливался для заправки углём и водой на небольших полустанках.

Сотни призывников при этом высыпали из вагонов, чтобы справить нужду и слегка размяться. Когда это случалось на станциях, то перроны моментально пустели, потому что не было спасения от этой все сметающей на своём пути толпы молодых парней, а голые зады справляющих нужду дополняли краски этой живописной картине. К месту прибытия наш вид представлял собой натуру для написания полотна не менее красочного, чем знаменитые «Запорожцы за Дунаем». Все, что можно было продать или поменять, было продано и обменено в пути. Наша одежда представляла собой лохмотья, ленточки и ещё что-то невообразимое. С вокзала Владивостока эта разношёрстная толпа прошествовала по улицам города в район «второй речки», где размещался «Экипаж», своего рода пересыльный пункт флота, куда прибывали не только новобранцы, но и демобилизованные, и комиссованные, и командированные матросы и старшины. Это было воинское подразделение флота, выполнявшее стоявшие перед ним задачи, там несли воинскую службу часть личного состава флота и вольнонаёмные. В «Экипаж» прибывали призывники со всего Советского Союза. В состав этой части входило и медицинское — подразделение, от решения которого окончательно зависело наше распределение на флоте или возвращение домой по медицинским показаниям.

Вскоре после прибытия в «экипаж» нас помыли в бане, постригли наголо и переодели в матросскую робу. Это было весёлое зрелище. В одинаковой одежде и без волос мы как-то все стали похожими друг на друга, и сами с трудом на первых порах находили своих товарищей.