Дмитрий Зорин - Сказка и быль

Условия жизни в далёкой от фронта, сибирской глубинке были, конечно, отличны от регионов страны приближённых к фронту. Даже в рамках отдельного, описываемого мною региона при равных внешних условиях люди жили по-разному. Одни голодали вследствие немощи или лени, другие создавали себе трудом сносные условия жизни, третьи обеспечивали себе довольно сытную жизнь, естественно в теневом варианте. Аналогичная ситуация складывалась и в других регионах страны независимо от того, находились ли они в зоне театра военных действий или в глубоком тылу. Этими фрагментами из жизни окружающих меня людей, я пытался создать у читателя представление об условиях жизни и состоянии общества, в первые годы войны, о факторах, формирующих наши человеческие качества. Решающее влияние конечно оказывала война, обстановка складывающаяся на фронтах. Победы на фронтах для людей были как второе дыхание. Они придавали силу, поднимали дух людей, возвращали их к жизни. Мы, несмотря на детский возраст, уже всё понимали, и настрой взрослых передавался нам. Мы вместе с взрослыми усаживались у репродукторов во время передачи сводок Совинформбюро, внимательно слушали их и испытывали те же чувства, что и взрослые, радовались победам и огорчались неудачам Красной Армии. Поражения оказывали удручающее действие. Мне запомнилось музыкальное сопровождение этих сводок: под звуки баяна в исполнении слепого баяниста Маланина по радио звучала песня со словами:

Дальше я не запомнил. Может, мои детские воспоминания не совсем точны, но думаю, читатель прости меня за это.

1944 год памятен для меня переходом в новую для меня среду обитания — начальную школу. Мне запомнилась первая линейка в школе, на которую нас, будущих первоклашек, привели наши мамы. В ту пору я уже не был тихим безобидным ребёнком, и, тем не менее, оставшись один на один с несколькими десятками незнакомых мне сверстников, после того, как мамы покинули нас, я ощущал некоторый дискомфорт. Надо отдать должное нашей первой учительнице, оставившей в моей памяти самые светлые впечатления. Для неё не было секретом это свойственное, видимо, всем первоклашкам состояние, поэтому она в непринуждённой форме сумела разрядить напряжённую обстановку, сложившуюся во вновь сформированном коллективе. В школе меня окружали дети разной судьбы, разного образа жизни, разного воспитания и разных интересов. Несмотря на то, что мы ещё были детьми, эти противоречия ощутимо влияли на отношения, складывающие в одном из первых коллективов начала нашего жизненного пути в коллективе класса.

Война наложила свой первый отпечаток на детские души. Детей, потерявших родных на войне, объединяло общее горе, хотя были и отличия. Одни были дерзкими и агрессивными по отношению к детям, отцы которых имели бронь и не воевали. Другие под воздействием постигшей их семьи беды были тихими, в их глазах читались боль и страдания. Дети, отцы которых или другие близкие вернулись раненными или калеками, были отягощены другими заботами, их характеры формировались на принципах сострадания, желания помочь. Мои сверстники, семьи которых, как и мы, впоследствии, получили повестку о пропавших без вести родных, жили ожиданием и надеждой на их возвращение. Всё это многообразие судеб, сложившееся в условиях разрушительной войны, формировало наш характер, служило строительным материалом общественных отношений. Несмотря на наличие множества различий, объединяющие общество факторы преобладали, и главными из них являлись ненависть к фашистам и ожидание желанной победы Красной Армии. Мечтой о победе жила вся страна, ради этого изнурительный труд миллионов людей в тылу считался нормой, этот фактор был, решающим в формировании нашего детского самосознания, в воспитании у нас гражданственности.

Особенно этот период запомнился мне посещениями эвакогоспиталя, в котором медицинской сестрой работала наша мама. Мы с братом старались не шуметь, когда она изнурённая ночными дежурствами, приходила с работы. Бывая с нею в госпитале, мы наблюдали этот титанический труд медиков во время войны. Рано утром она наскоро проверяла у меня, как я сделал уроки, и бежала на работу. И так ежедневно, без выходных, с перерывом только для короткого сна. Работая в выходные дни, мама часто брала нас с братом в госпиталь. Этих дней мы ждали с нетерпением. Раненные бойцы и командиры Красной Армии окружали нас теплом и заботой. Мы таяли от их ласк и не причудливых подарков в виде кусочка сахара или пайки хлеба, которыми они нас одаривали от всего сердца. Они видели в нас своих маленьких детей, внуков, братьев, оставленных дома, о которых думали, по которым скучали, и все предназначенные им чувства дарили нам, и мы отвечали им тем же. Ведь нас тоже переполняло нерастраченное чувства любви к отцу, которого мы в своём воображении представляли героем, верили, что он жив и воюет, и ждали встречи с ним после войны. Это было время проявления первых признаков осознанного восприятия нами происходящего. Из разговоров раненных и окружающих нас взрослых людей, из их воспоминаний о пережитом, из обсуждений ими прослушанных сводок Совинформбюро мы ощущали тревогу окружающих нас людей. Мы чувствовали беду, страдания, которые несла война народу, мы вместе со всеми радовались победам Красной Армии на фронтах войны, гордились подвигами её бойцов. Наше восприятие мира было таким же, как и окружающих нас, взрослых людей.