Екатерина Данильчик - Чувствую тебя

— Рита, все будет хорошо. Ты мне уже, как младшая сестренка, я не брошу тебя, обещаю, — уверенно сказал Дима.

— Я знаю. Спасибо.

Она волновалась, она безумно нервничала, сама не понимая от чего больше: от встречи с новым человеком или первым человеком за последние два месяца, а может все же из-за своего проклятья… чувства смешались, было сложно их разобрать.

***

Горячо, очень горячо! Нечем дышать, вокруг лишь едкий удушающий дым. Он повсюду. Дикое сильнейшее чувство страха и жажда….откуда эта жажда? Чего именно я хочу? Не воды. Не воздуха. Я ищу человек! Он нужен мне. Я нуждаюсь. Я задыхаюсь. Очень горячо. Очень больно!

Рита рывком села на кровать, вся в холодном поту, с бешено колотящимся сердцем и растрепанными волосами. Глаза обезумели от страха. Отчаянно металась взглядом повсюду — она в своей хижине, все спокойно.

— Это просто сон. Жуткий, страшный, но сон, — повторяла она себе, снова заваливаясь на жесткую подушку и закрывая глаза. Она лежала в надежде уснуть, но это была пытка, а не сон… с каждой минутой все ощущения только усиливались, но на этот раз все как-то иначе, детальнее, реалистичнее. Но откуда это? К восьми утра она уже не могла найти себе место. Ей хотелось вырваться из этого места, да что там, ей хотелось выпрыгнуть из собственного тела, хотя вряд ли ей это поможет — от себя не уйти.

Натянула на себя черный пуховик, ботинки и выскочила на улицу. Вокруг все усыпано снегом, взошло солнце и превратило его в волшебное сияющее серебро. Тишина, красота и умиротворение, но в душе Риты творился кромешный ад — раздирал, съедал ее плоть изнутри, а она бежала и бежала. Нет, не от него, а к нему…

Что за упрямая девчонка? Ей больно, она страдает, но мчится навстречу своему мучителю. Бесстрашная и отчаянная. Она слишком долго была одна, и все чего она сейчас хотела — это увидеть собственными глазами живого человека и понять, что это его боль, что она не сходит с ума.

Вот уже и дорога, а в висках все стучит, разум наполнился лишь одним — чистым человеческим страданием, таким выдержанным и таким стойким, как дорогое многолетнее вино.

Виднеется машина — огромный черный внедорожник, медленно приближающийся к ней. Рита останавливается, просто смотрит, она окутана его болью, она дышит ею, но она все еще прежняя, настоящая. И как бы ей не хотелось закричать, разодрать горло, но выпустить все изнутри, она все равно продолжает стоять и смотреть. Ей надо увидеть его.

— Я не сумасшедшая. Я не сумасшедшая. Он реальный. — Шепчет себе под нос. Машина остановилась в паре метрах от Риты, через несколько мучительно долгих секунд открылась дверь, и вышел он.

— Здравствуй. Я Демид.- Молодой мужчина медленно подошел к Рите, не скрывая своего изучающего взгляда. Его зеленые глаза словили её затуманенный голубой взгляд. Она дышала очень быстро и казалась не здоровой: бледная белая кожа, впавшие огромные глаза и сухие губы.

Рита попятилась назад, затем упала в снег, резко и быстро поднялась и пустилась бежать со всех ног. Запыхавшаяся и обезумевшая, она влетела в домик, лихорадочно выискивая недопитую бутылку коньяка.

— Где же ты? Где? Чертова бутылка! Ах, вот! — Подхватила с пола почти пустую емкость, резко перевернула и залила в рот спасительную жидкость. Три больших глотка и почти сразу разум чуточку успокоился, притих. Она моментально опьянела, ведь была голоднее здешних волков, следовательно, и удушающая боль слегка притупилась.

Снова метнулась, но уже в поисках телефона, нажала ледяными пальцами на экран и приставила к уху.

— Это, значит, твой жизнерадостный друг, в котором ты так уверен?! — Закричала Рита, — так вот, знай, сильнее страданий я еще никогда не чувствовала, с его болью не сравниться даже ближайшая деревня!

— Тише, Рита, успокойся. Я не понимаю?! — Дима, и правда, был в замешательстве.

— Что тебе не ясно?! Он чертова бомба с тикающим механизмом!!! И ты прислал его ко мне!? — Еще громче закричала девушка, по лицу текли слезы, ее всю трясло.

— Подожди, Ритка, успокойся! Этого не может быть. О, Господи! Прости, я даже не думал, — в его голосе было нескрываемое чувство вины и замешательства.

— Но это так, — оборвала связь и швырнула телефон на диван, а сама сползла на пол, закрывая лицо руками. Огонь в камине уже погас, и с распахнутой дверью становилось невыносимо холодно.

— Я могу войти? — Спросил низкий мужской голос с приятной хрипотцой.

— Это не важно. Делай, что хочешь, я все равно чувствую… Где бы ты ни стоял: тут, там или за километр отсюда, — еле слышно сказала Рита, не поднимая головы.