Гулнар Жандыбаева - Безмолвно бушующая фауна [Часть вторая]

…Моя жизнь всецело изменилась в раннем возрасте, когда я был абсолютно не готов к этому. В период таяния ледников родительница просила меня с близняшкой быть более бдительными, но детский азарт и задор не могли нас усмирить. Игнорируя предупреждение, мы ребячливо играли, плавали без устали, и в результате легкомысленного поведения оказались на внезапно отколовшемся небольшом айсберге. Мама вытолкнула меня на берег, а сама вместе с дочерью оказалась в западне. Мне мучительно вспоминать то ужасное событие… именно оно и сломило меня… Белоснежный айсберг, сам по себе, не представлял опасности, так как белые медведи — искусные пловцы, но вокруг него собралось семейство китов-убийц (касатки — зубатые киты семейства дельфиновых). Собственно, эти самые касатки и растерзали мою несчастную семью. Годы спустя я понимаю, что злосчастные китообразные не просто съели всех моих близких, они при этом, играючи, обучали свое потомство стратегической охоте. Трагическое происшествие длилось очень долго, напрасно я надрывал горло, меня никто не слышал, помню лишь тягостно-страшный момент, когда крупнейшие дельфиновые убийцы исчезли, а я еще долго смотрел на пустой, запятнанный кровью и кишками, айсберг.

В холод минус сорок пять градусов с порывами ветра сто двадцать километров в час я, маленький медвежонок, осиротело скитался по бескрайним ледникам. Безусловно, мне уготована была медленная голодная кончина или насильственная гибель от когтей бешеного полярного медведя-самца, но для и так многострадального сиротины припасли сюрприз. Обессиленный от голода и страданий и, прыгнув в ледяную воду, которая была не страшна, так как моя шкура не пропускает жидкость, я преднамеренно стал потихоньку опускаться все ниже и ниже, перестав грести лапами, потому как, несмотря на невинный возраст, точно знал, что хочу умереть и оказаться рядом со своими родными.

Но по персту судьбы меня вытолкнула на берег огромных размеров касатка с гладкой кожей и кучей зубов. Даже не осмеливаюсь на философствование о том, зачем хищница это сделала и чем руководствовалась. Была ли «заклятая» спасительница среди тех, кто убил мою семью? Именно так и рождается противоестественность. Когда кто-то нарушает природные устои. Непримиримый враг, укравший у меня детство, по неизвестным причинам положил начало моей ни на чью непохожей особенной жизни. А когда вторично я намеревался выброситься в пучину бездны студеных вод, ко мне на встречу вышел маленький полярный медвежонок. Эта была исхудавшая самка, не намного старше меня. Она была совершенна одна-одинешенка, так же, как и я, остро нуждалась в ком-то, и подарила мне первую надежду, тот самый тонкий прутик, за который я непременно ухватился.

Мы разделили между собой скитания, голод и постоянный страх перед неизвестностью. Каждый наш день был борьбой за выживание. Я, некогда выхоленный с накопленным жирком, стал худым, как и моя новая беленькая спутница. Мы согревали друг друга по ночам, подбадривали, когда хотелось просто лечь и умереть, в местечке, где наши тела занесет снегом, и кто-то такой же голодный, как и мы, сможет насытить себя на какое-то время. Вокруг нас все было белым-бело, и земля, и всяческие животные, такие, как песцы и даже птицы, здесь были особенно лилейными с толстой тепловой, непромокаемой прослойкой меха и оперения, но среди всего этого только две сиротинушки выглядели серыми и унылыми, как нам казалось.

Так и прошло наше нелегкое детство, но оно в итоге закончилось. А период, когда любой детеныш должен быть за спиной заботливой мамы, исчез, но оставил после себя глубокие следы и шрамы. У нас с моей новой сестрой, подругой и единственным дорогим существом на этом огромном безжизненном куске льда начался период, когда мы перестали волочить жалкое существование. С помощью приобретенного опыта, наконец, стали успешно охотиться, как положено большим белым медведям, нагонять на окружающих страх, пугали всех своим свирепым видом, безжалостностью. И до сих пор были вдвоем, хотя по естественным законам уже должны бы разойтись в разные стороны, но пока не готовые к этому, нарушая природный баланс, оставались вместе. Если наши сородичи, охотясь, полагались на свое чутье, инстинктивно выбирая нужную лунку или тоннель, часто терпели неудачу, то я с моей напарницей, действовав сообща, почти всегда побеждали, не оставляя выбора жертвам и их младенцам. Жестокость теперь была нашей спутницей. Родившись в этом дольнем мире, особо не изменяя своей сущности, мы плыли по течению.