Рубен Гальего - Вечный гость

– Немного знаю.

– Так. Всего у тебя помаленьку, так?

– Так.

– Какие языки знаешь?

– Латынь, английский, французский, чешский, украинский… Так, всего помаленьку.

– Все чудесатее и чудесатее. А латынь откуда знаешь?

– Я врач. Но по профессии не работаю.

– Это понятно, что не работаешь. Время такое. Так врачам, вроде, уже не обязательно латынь знать?

– Не обязательно, я так, из любопытства.

– Хорошо. Подгоняй свою машину, меня – на переднее сиденье, поедем кататься.

– Буду через полчаса.

Врач, разумеется, знает, как переносить пациента. Врачу не надо ничего объяснять. Его маленький «Запорожец» очень уверенно шел на неподходящей для «Запорожца» скорости.

– Читал Ремарка?

– Читал. На что именно ссылаешься?

– «Три товарища».

– Спасибо за комплимент.

– Поменял двигатель?

– Зачем? К машине прилагается инструкция. Если все делать по инструкции, много чего можно добиться. Только редко кто читает инструкции.

– Так. Завтра выйдешь на работу, набери заказов, будут подводить к компьютеру, говори, что ты только первый день, у тебя нет паролей.

– А послезавтра?

– А послезавтра у тебя будет пароль администратора. Сегодня, когда все разойдутся, просишь ключи, все компьютерщики так делают, потом приезжаешь за мной. Ночью установим антивирус, раздадим пароли. Можешь спать в перерывах между работой?

– Немного.

– Что-то у тебя слишком много этих «немного». Приходилось подолгу не спать?

– Немного. В армии. Можно последний вопрос?

– Давай.

– Сколько я тебе буду должен?

– Много. Но рассчитаемся в кронах.

– Зачем тебе здесь кроны?

– Ну, не в кронах, так в злотых. Но лучше в кронах. И не здесь, а в Праге. Чешский ты знаешь.

На этом месте должна быть глава о том, как снимали реалити-шоу. Но главы этой не будет. Автор пообещал читателям, что будет писать только о победе человеческого духа.

Ненавижу реалити-шоу. Ни смотреть, ни участвовать.

Впрочем, читателю предоставляется возможность включить телевизор и посмотреть любое реалити-шоу. Читатель ничего не потеряет, посмотрит он реалити-шоу или нет.

– Саша. Тут про меня кино снимают. Сын ищет маму.

– Ты радуешься или огорчаешься?

– Скорее, радуюсь. Как ты относишься к тому, чтобы вырубить съемочную группу и попросить политического убежища в Чехии или Италии? Ты же знаешь итальянский.

– Немного знаю.

– Немного знаешь латынь, значит, немного знаешь итальянский. Так что со съемочной группой?

– Ничего. Не надо никого «вырубать». Я не люблю драться. В случае необходимости мы просто потеряемся.

– Ты знаешь процедуру просьбы об убежище?

– Немного знаю.

Небольшое уточнение. Я не считаю инвалидами людей без рук или без ног. Я не считаю инвалидами ни слепых, ни глухих от рождения. Я не считаю инвалидами людей с целым торсом.

Когда люди смотрят на меня, первые пять минут глаза в глаза, они перебирают в уме все варианты помощи мне. Первые пять минут налаживается связь «свой-чужой». Людям жалко меня, по молодости лет я сердился на эту жалость, сейчас принимаю ее с благодарностью. Люди же не виноваты в моей инвалидности. Первые пять минут контакта между нами – самые важные пять минут в нашей совместной с собеседником жизни.

Так сложилось. Так вышло. Моими первыми нормальными собеседниками в жизни оказывались врачи. Без русских, чешских, испанских, немецких, американских и израильских врачей моей жизни просто могло не быть.

Врачи – эти одержимые наукой герои, эти крутые девушки и парни, отдавшие книгам по медицине свою молодость и очень большой кусок своего здоровья – лучшие люди на земле. По значимости своего более чем скромного вклада в существующую гармонию жизни человеческих существ на планете врачи могут сравниться только со священниками. Не всегда человек может найти хорошего священника, как и хорошего врача. К тому же самые лучшие священники тоже лечатся у врачей, а самые хорошие врачи находят лучших в мире священников.

В моей вселенной, в моей огромной воображаемой вселенной тяжелого инвалида, во вселенной надежды и мечты, самые лучшие люди на земле – врачи, самые умные люди на земле – учителя. Самые красивые девушки – дикторы телевидения и радио. В женщин из телевизора можно влюбляться всем, даже тяжелым инвалидам. Только не надо никому об этом рассказывать, ни за что не надо. Нам нельзя влюбляться даже в медсестер, медсестры – живые женщины, они начнут смеяться. Обязательно начнут смеяться.