Дана Делон - Непрожитая жизнь

Мы идем к лифту, сопровождаемые портье, который аккуратно катит тележку с нашими сумками. При виде его старательности мне становится смешно. Мой потрепанный рюкзак и представить себе не мог, что окажется в таком месте! Мы выходим на втором этаже и оказываемся в длинном широком коридоре. Рафаэль подает нам с Капюсин черные пластиковые карточки.

– Вот ваш номер, – говорит он, останавливаясь у белой двери. – Пьер будет в соседнем справа, а я слева, Квен за мной.

Капюсин прикладывает карточку к замку, и дверь открывается.

– Вы сейчас будете заняты? – спрашиваю я у парней. – Во сколько вообще начинается вечер?

– В восемь часов. До этого времени мы абсолютно свободны, хочешь чем-нибудь заняться? – интересуется Рафаэль.

– Давайте погуляем по городку? – прошу я.

– Хорошо, – он улыбается и поправляет мне волосы.

– Месье, – говорит портье, – вам что-нибудь еще нужно?

– Нет, спасибо, – отвечает Рафаэль, вручая ему из бумажника чаевые. – Так ты хочешь прямо сейчас пойти погулять, Леа?

– Как раз пообедаем где-нибудь в городе, – предлагает Квантан.

– Только вначале я рассмотрю наш номер и отправлю маме фотки, – восклицает Капюсин. – Для вас, избалованных мальчишек, это, конечно же, норма жизни, но дайте мне пять минут насладиться новым ощущением.

– И что же это за ощущение? – с усмешкой в голосе спрашивает Пьер.

– Восторг вперемешку с удивлением, – отвечаю я.

– В яблочко, Леа, – подмигивает Капюсин, хватая меня за руку и закрывая за нами дверь. – Для начала попрыгаем на кровати, – весело заявляет она.

И мы прыгаем! Сначала в ее комнате, потом в моей. Окна нашего номера выходят на море, и мы, раздвинув занавески, минут пять зачарованно смотрим на него. Потом Капюсин включает музыку, мы опять некоторое время прыгаем на кровати и, тяжело дыша, валимся на мягкую постель. Номер состоит из двух спален и маленькой общей гостиной, он просторный, светлый, роскошный. Капюсин громко пищит, увидев огромную ванную комнату.

– Мы в раю, Леа, – нараспев произносит она, в очередной раз вытаскивая платья из сумки и аккуратно развешивая их в шкафу. – Все, миссия выполнена, теперь с чистой совестью можно и погулять, – запихивая телефон в карман, улыбается подруга, а потом лукаво добавляет: – Мама просто кипит от зависти.

Решив поесть устриц с картошкой фри, мы обедаем в обычном уличном кафе. Пьер бесконечно что-то рассказывает, Квантан наполняет наши бокалы, а Рафаэль просто сидит рядом со мной, и мне так хорошо от этого!

– Давайте погуляем у моря? – предлагает он после обеда, и мы идем по выложенной плиткой дорожке в сторону довильского пляжа. Знаменитые разноцветные зонтики выставлены в ряд, привлекая внимание туристов.

– Вы знали, что здесь у многих звезд есть свои пляжные кабинки? – спрашивает Капюсин. Парни кивают, а я качаю головой и признаюсь:

– Я тут в первый раз.

Рафаэль кивает в сторону маленьких построек, которые тянутся вдоль пляжа, и говорит:

– Видишь имена?

– Сэр Ридли Скотт, Стивен Спилберг, Жорж Лукас? – с усмешкой читаю я.

– Тут тоже проводят фестиваль, конечно, не такой масштабный, как в Каннах, но все же, – пожав плечами, объясняет мне Квантан.

– Когда я была маленькой, я мечтала, чтобы и мое имя тут написали, – делится с нами Капюсин.

– Ты хотела быть актрисой? – спрашиваю я.

– Нет, просто хотела кабинку со своим именем! – фыркает она. – Помню, мечтала, как стану гулять по пляжу и перед одной из кабинок будет написано: «Капюсин Мишель».

Мы улыбаемся. Несмотря на прекрасную погоду, вблизи моря дует прохладный ветер. Он играет моими волосами, заставляет щуриться и натягивать рукава толстовки до самих пальцев. Я смотрю на Северное море, такое пенистое, и ошеломленно произношу:

– Оно молочного цвета!

– Море? – подойдя ближе, Рафаэль садится на песок, и я опускаюсь рядом.

– Да, море. Я никогда не видела море молочного цвета. В нем вообще купаются?

– Летом да, но и тогда вода прохладная, градусов шестнадцать, не больше. Все равно после жаркого дня это непередаваемое чувство, – делится воспоминаниями он, – когда разгоряченная кожа окунается в ледяную воду, и все тело начинает гореть.

– Это приятно?

– Я бы сказал, на любителя, но мне нравится, – улыбается он. Я накидываю капюшон, стараясь спрятаться от ветра. – Давай сюда руки, погрею, – он берет мои руки и дышит на них. Я смотрю на его губы, они покраснели на ветру, и мне ужасно хочется почувствовать их мягкость. Я облизываюсь, он улыбается, наклоняется и нежно целует меня.