Лили Кинг - Эйфория

И вот я бесконечно, как запись фонографа, проигрываю в голове то, что мы с Б сказали друг другу. Он увяз в мертвечине английского структурализма & измерения черепов & аналогий с колониями муравьев на фоне убогого полевого опыта извлечения нужной информации. Боюсь, все эти месяцы он беседовал с киона исключительно о погоде. Он определенно очень много знает о дождях. Которых до сих пор почти не было, так, легкая морось. Не люблю, когда дожди запаздывают. Это действует на нервы. Ома муни. Это сулит болезни. Малун сегодня меня научила. Но она говорила про причудливо искривленный батат.

4/2 Проштудировала всю почту. Восхитительные, просто упоительные письма от Мэри Г & Шарлотты. Формальные – от Эдварда, Клаудии & Питера. Боас меня насмешил, рассказав, что миссионеры толпами ринулись на Соломоновы острова обращать грешные души. Я в замешательстве наблюдаю за внешним миром. Дело ребенка Линдберга & прислуга, глотающая столовое серебро, Гувер разгоняет “Бонусную армию” [24] Марш ветеранов Первой мировой войны летом 1932 г. в Вашингтоне. Участники требовали выплат по их военным сертификатам, но были жестоко разогнаны полицией. , Ганди начинает очередную голодовку. И на этом фоне про книжку. Выйди я замуж за банкира, смогла бы я свободнее наслаждаться успехом? Смогла бы продемонстрировать ему письмо от главы Американского антропологического общества или приглашение из Беркли? Постоянное самоуничижение начинает сказываться на мне, я не могу позволить себе даже несколько минут почивать на лаврах, меня тут же обрывают и осаживают. Но вдруг он меня удивляет, выхватывая из стопки письмо от сэра Джеймса Фрэзера [25] Джеймс Джордж Фрэзер (1854–1941) – британский антрополог, культуролог, религиовед. Автор фундаментального труда «Золотая ветвь» о мифологии, религиозных верованиях, фольклоре и обычаях различных народов. , и говорит: “Молодчина, Нелли, детка. Это мы повесим в рамке”.

53 письма от читателей. Фен цитировал некоторые, коверкая голос. “Уважаемая миссис Стоун, я нахожу решительно забавными ваши идеи «освободить» наших детей, а эти ваши красочные описания поведения, да одно только чтение их обрекает на вечные муки в геенне огненной”. Когда Фен добирается до “геенны огненной”, я уже рыдаю от смеха – на судне была такая миссис Мерн, которая всю дорогу через Индийский океан возмущалась нашим поведением, пока наконец не сошла на берег в Адене. Когда мы вспоминаем то первое плавание, у нас все хорошо. Неужели с мужчинами всегда так, именно первая вспышка страсти, первый секс связывает вас? И всегда приходится возвращаться к тем первым неделям, когда ему достаточно было пройтись по комнате, чтобы ты начала срывать с себя одежду? С Хелен все совсем иначе. Желание возникало где-то гораздо глубже – по крайней мере, у меня. Не знаю. Единственное, что знаю точно, – я могу всю ночь лежать без сна, и боль такая, будто мне вспарывают живот, боль от того, что я ее потеряла, чудовищна. И я в ярости, что меня заставили выбирать, и Фену и Хелен нужно было, чтобы я выбрала, чьей одной-единственной я стану, но я-то не хотела никого одного-единственного. Когда я впервые прочла поэму Эми Лоуэлл [26] Эми Лоуренс Лоуэлл (1874–1925) – американская поэтесса, посмертно получила Пулитцеровскую премию. , мне понравился образ, где ее возлюбленный сначала как красное вино, а потом становится хлебом. Но у меня не так. Мои любимые остаются для меня вином, а вот я быстро становлюсь для них хлебом. Это было несправедливо – то, что тогда в Марселе мне пришлось принимать решение. Возможно, я совершила обывательский выбор, удобный для моей работы, моей репутации и, конечно, для рождения ребенка. Ребенка, которого так пока и нет. И в этом месяце тоже ложная тревога.

8/2 Мы наконец переехали в свой дом. Со всем своим барахлом & распорядком жизни & запахом свежего дерева. Я, как пожилая викторианская дама, по утрам принимаю посетителей & днем иду в женские дома заниматься собственными делами. Мысли легко и часто перескакивают от детей, которых я, как предполагается, изучаю, к женщинам, которые представляют разительный контраст апатичным анапа & сварливым, но бесправным женщинам мумбаньо. У женщин племени там есть собственные амбиции, и они сами зарабатывают деньги. Да, они одалживают средства мужьям на покупку новых жен или сыновьям, чтобы заплатить выкуп за невесту, но остаток сохраняют себе. Они занимаются торговлей, даже продают керамику, изготовленную мужчинами. И сами выбирают супругов, юноши красуются перед ними, как девицы на выданье. Все вращается вокруг решений, которые принимают женщины. Я вижу здесь поразительную смену гендерных ролей. Фен (ну кто бы удивился) не согласен.