Евгения Лавренова - Наклонная плоскость

Она встала поодаль. Гриша, опустив голову, смотрел на снег. Странная у него была фигура какая то, что-то не так… Маша стояла и ждала, когда он поднимет глаза. Гриша закурил, не оглядываясь, ловко орудуя одной рукой и встал, чтобы идти дальше. «Гриша» — сорванным глухим голосом прокряхтела Маша. «Гриша!» — второй раз вышло удачнее. Гриша посмотрел на нее. Маша подошла. Вместо всех месяцами выбираемых слов они стали улыбаться друг другу, как дети. «Маша», прошептал Гриша, и выкинул несчастную сигарету, которая занимала единственную руку. Она стояла, смотрела на него и слезы лились из ее глаз, она так хотела обнять его, но боялась и просто плакала, опустив руки по швам. Потом они трогали друг друга, целовали друг другу руки. Шептались невнятно и плакали долго и отчаянно.

Но потом, когда улеглась первая радость, у каждого из них вдруг резко что-то поменялось. «Она не почувствовала, не почувствовала ничего, как я живу теперь, инвалид, никому не нужный, как я ждал ее, как ненавидел всех кроме нее, как ненавижу всех сейчас и не знаю выхода». «Он ни разу, ни разу не позвонил мне» — проносилось в голове у Маши. «Я бы сдохла, сдохла бы, он бы и не знал и никогда бы не узнал об этом» — думала Маша, сквозь хрупкую вязь разговора. Они теперь шли и болтали о прошлом и узнавали новости друг о друге, даже смеялись, вновь удивляясь невероятной схожести мыслей, они прощались, глядя в глаза друг другу и умоляя не пропадать. Они расстались со слезами, но каждый из них знал, что ничего подобного уже не будет. Все пропало. Ничего такого уже не будет.