Рейчел Коттон - Только здесь

– Розалин.

– Я хочу, чтобы между нами больше не оставалось никаких секретов. Я больше этого не потерплю. Я хочу быть уверена, что ты не начнешь снова от меня отгораживаться.

– Ты мне не доверяешь, так ведь? – прошептал он, и мои глаза наполнились слезами, я отчаянно пыталась их сморгнуть.

– Тео, ты и раньше от меня убегал.

У меня в голове вертелся вопрос, который я так и не решилась задать.

Откуда мне знать, что ты не поступишь так вновь?

Он сжал челюсти и отвернулся.

– Я думал, мы закрыли этот вопрос.

– Закрыли.

– Очевидно, нет, раз ты все еще так на этом зациклена.

Его слова меня задели, но я заставила себя ответить:

– Я на этом не зациклена! Только ты по-прежнему продолжаешь хранить от меня секреты, но ты ведь знаешь, насколько мне важно полностью тебе доверять, Тео.

Он снова перевел на меня взгляд, в его глазах было столько боли, что я чуть не развалилась на кусочки – прямо здесь и сейчас. Мне захотелось сказать: «Давай просто об этом забудем». Сделать вид, будто ничего не произошло, словно все нормально; но я знала, что не могу так поступить. Он обещал мне, что не будет больше лгать, что не будет скрывать от меня правду, и он нарушил свое обещание. И хотя мне отчаянно хотелось закрыть на это глаза, я не могла так поступить.

Это из-за Тео Ксандер отказался со мной разговаривать. Я не смогла понять, почему наши отношения закончились так плохо, и из-за этого на них была отброшена тень. Гнев и замешательство портили приятные воспоминания, и теперь я узнаю, что все это произошло из-за Тео.

Я думала, что знаю мальчика под маской, а на самом деле было совершенно очевидно – это не так. Он по-прежнему прятал от меня настоящего себя, и пора мне прекратить свои попытки помочь ему раскрыться.

Теодор Локхарт казался загадкой. Прекрасной тайной. Но, может быть, он навсегда останется для меня тайной за семью печатями.

– Ты можешь мне доверять, Роуз. Можешь, – он умолял, в его глазах тоже стояли слезы. – Я обещаю, больше никаких секретов. Никогда. Пожалуйста, поверь мне. Пожалуйста. Доверься мне.

Он так на меня смотрел, как будто я раздирала его сердце в клочья, кусок за куском. Возможно, так оно и было. Но то, что я собиралась сказать, разбило бы сердце и мне . Тео посмотрел мне прямо в глаза, словно хотел, чтобы я увидела, какую причиняю ему боль. Но его боль была и моей болью, и мне стало страшно на него смотреть.

– В этом-то и проблема, Тео, – мягко сказала я, и мое сердце раскололось надвое. – Я больше не знаю, могу ли тебе доверять.

Следующий день начался точно так же, как и вчерашний, и позавчерашний, последние несколько дней начинались одинаково: в щели между занавесками заглядывало солнце, его лучи скользили по моему лицу, нарушая мой крепкий сон.

Благодаря всему этому я обманывалась, думая, что у меня все хорошо.

Но все было плохо. Я поворачивалась в постели, замечала, что Тео нет рядом, и возвращалась в суровую реальность; и из-за всего этого у меня с самого утра портилось настроение.

Но несмотря на все мое смятение, приходилось продолжать жить дальше, будто ничего не произошло. Я не могла позволить себе провести день, валяясь в постели, смакуя свое несчастье и обдумывая, как же жить. Можно было и дальше жалеть себя или же рассматривать все это как шанс вернуть контроль над ситуацией. Снова начать управлять своей жизнью, вернуть ее на круги своя и обрести себя прежнюю. Теперь, когда в моей жизни не было Тео, мне больше ничего не надо было скрывать, не было взлетов и падений, я снова владела ситуацией. Но самое ужасное заключалось в том, что я уже не была уверена, нужно ли мне все это.

На самом деле, уже ничто не было как прежде. Я потеряла сон и аппетит и с трудом соображала. Я оставила Тео на парковке, так и не выяснив с ним отношения. Весь остаток вечера я не могла успокоиться, винила себя за то, что бросила Тео, и злилась на него из-за Ксандера, и от мысли, что я его потеряю, у меня разрывалось сердце.

В конце концов мне удалось уснуть, но проспала я всего пару часов, после чего меня разбудила ругань внизу. Затем последовали грохот и возня.

Брент воевал со своим вещмешком, он громко сквернословил, пытаясь набить его под завязку и одновременно застегнуть молнию. Стоя на лестнице, я наблюдала за ним до тех пор, пока он не почувствовал мое присутствие.

– Ты уезжаешь, – только и смогла хрипло сказать я.

– Да, – ответил Брент и грустно мне улыбнулся, проводя рукой по волосам. – Мне надо возвращаться на занятия.