Тамара Стоун - Если бы мы знали

Потом Эмори отстранилась и запустила руку в карман. Она достала клочок бумаги и передала мне.

– Зачем мне упаковка из-под мятных конфет?

– Переверни ее.

На обороте я увидела нарисованную карту Калифорнийского побережья от Оринджа до Сан-Франциско.

– Это Люк нарисовал однажды вечером. Мы планировали вместе провести лето. – Эмори опустила подбородок мне на плечо и стала показывать на разные точки. – Мы собирались разбить лагерь в Санта-Барбаре, Санта-Крузе и Биг-Суре. Мы бы поехали вдоль побережья, останавливаясь, где захочется, и добрались бы до Сан-Франциско. На это у нас ушло бы, наверное, недели две или чуть больше. А потом, если бы этого нам показалось недостаточно, мы бы отправились дальше, в Орегон или Вашингтон.

Она кивнула на упаковку.

– В общем, сегодня утром я была вся на нервах и решила прибраться в комнате, и во время уборки меня посетила блестящая мысль. У Люка появились другие планы на лето, но этот план – он мой . – Она постучала пальцем по карте. – Когда я переживала за маму, скучала по тебе, наблюдала за терзаниями Люка, меня выручали только мысли об этой поездке. Я знала, что впереди меня ждет нечто приятное. Пускай мне приходится проститься с Люком, с этой мечтой я прощаться не хочу. Мне нужна эта поездка.

– Конечно, ты должна поехать.

– Ты тоже так считаешь? – Она мне улыбнулась. – А ты должна поехать со мной.

Я рассмеялась.

– Шутишь?! Я не могу взять и отправиться в Сан-Франциско.

– Почему бы и нет? Что тебя здесь держит?

Я поняла, что ничего. Ничего меня здесь не держит. Мы с Аароном не вместе. Алисса поедет на лето заниматься музыкой в Нью-Йорк. Мама отправится в Гватемалу и другие миссионерские поездки. Папа будет все дни проводить в церкви, как и всегда.

– Слушай, – продолжила Эмори. – Ты уезжаешь в Бостон, а я – в Лос-Анджелес. Мы всю жизнь прожили в тридцати шести шагах друг от друга, а через несколько месяцев нас будут разделять две тысячи девятьсот восемьдесят четыре мили.

– Ты знаешь точное число?

– Нашла в Интернете.

– Не знаю… – начала я, но она меня перебила:

– Ханна, мне хочется куда-нибудь податься. Подышать свежим морским воздухом, почувствовать песок под ногами. А тебе нет?

Я ничего не ответила.

– Мы составим огромную подборку лучшей музыки. Будем слушать ее на полной громкости и подпевать во все горло, и неважно, что мне медведь на ухо наступил, потому что слышать меня будешь только ты. Мы будем мчаться по извилистым дорогам, высовывать руки в окна и размахивать ими, словно крыльями.

Мне все больше и больше начинала нравиться ее задумка. Эмори ухмыльнулась, и глаза у нее блеснули озорным огоньком. Она явно заметила, что я склоняюсь к принятию ее предложения.

– Хорошо, только… есть несколько загвоздок, – сказала я.

– Каких?

– У нас нет ни палаток, никакого оборудования для походов.

Эмори пальцем вывела галочку в воздухе.

– Шарлотта обещала с нами поделиться. У ее родителей есть все необходимое, а этим летом они никуда не собираются.

– У нас нет машины.

На лице Эмори появилось странное выражение.

– Люк хочет, чтобы мы взяли его «Джетту».

– Ты с ним уже это обсудила? – спросила я.

– Ага.

– И он предложил свою машину, вот так просто?

– Он сказал, что она ему все равно не потребуется. Он прямо настаивал. – Эмори наморщила нос. – Наплел что-то про «пластырь».

Я просияла.

Эмори ждала ответа.

– Когда? – спросила я.

– Сразу после выдачи дипломов. Через день или через два, неважно, ты решай. – Эмори понимала, что я уже на крючке. Она подалась вперед и прошептала мне на ухо: – Не раздумывай, Ханна. Просто соглашайся.

Мне хотелось отложить решение до утра или хотя бы поразмыслить над ее предложением после пробежки, сидя на любимом камне, но вместо этого я совершенно неожиданно для себя выпалила:

– Хорошо!

– Хорошо? То есть ты согласна? – Эмори поднялась на колени и обхватила меня за шею, чуть не задушив в объятиях. – Ты не пожалеешь, обещаю!

Этого она могла и не говорить. Я и так знала, что не пожалею.

– Сколько шагов, ты сказала, между нашими домами? – уточнила я.

Она выглядела оскорбленной, словно возмутилась тем, что я не помню наизусть столь важное число.

– Тридцать шесть.

– Тридцать шесть было два года назад. – Я приподняла ногу и размяла ступню. – Мы выросли.

Эмори тут же подпрыгнула и с улыбкой протянула мне руку, помогая встать. Мы подошли к моему дому, встали между кустами роз и еще каких-то цветов, прижались спинами к стене и взялись за руки.