Даниэла Стил - Зов предков [litres]

Но Бриджит хотя и понимала, что Марк желал ей только добра, все же была недовольна. Ей, впрочем, хватило такта не говорить ему, чтобы он не лез в то, что его не касается. Она просто сказала, что ей это место не нужно и что он слишком поспешил.

– Кроме того, – добавила она, – если ты так хочешь видеть меня, почему бы тебе самому не переехать в Бостон? Не все ли тебе равно, где писать свои книги?

Впрочем, она сразу подумала, что несправедлива к нему, к тому же у Марка была работа, а у нее – нет, что делало ее более мобильной. В Бостоне Бриджит почти ничто не держало, тогда как у Марка в Париже были студенты, перед которыми он нес определенные обязательства.

– Ты очень на меня сердишься? – спросил Марк после продолжительной паузы. Он понимал, что был не прав, но ничего не мог с собой поделать: Бриджит слишком ему нравилась, к тому же Марку казалось, что она никак не может принять окончательного решения. Он был уверен, что переезд в Париж – пусть не навсегда, а на год-другой – поможет ей разобраться в себе и своих проблемах и снова обрести почву под ногами. Надеялся Марк и на то, что со временем между ними завяжутся более близкие отношения; впрочем, ему казалось, что даже если они в конечном итоге останутся друзьями, это тоже будет неплохо.

Увы, Бриджит не чувствовала себя готовой перебираться в чужую страну ни ради друга, ни ради работы. Ей по-прежнему казалось, что только в Бостоне, в университетской среде, которая была хорошо ей знакома, она сможет обрести утраченное душевное равновесие.

– Я не сержусь, – ответила Бриджит, понемногу остывая. – Просто… я очень удивилась. Я конечно, тронута твоей заботой. Приятно знать, что кому-то не все равно, уеду я или останусь. Но мне не нравится, когда кто-то пытается решать за меня.

Тед никогда не вмешивался в ее дела, и Бриджит считала, что это правильно. По натуре она была человеком независимым, и ей казалось, что даже если сейчас она временно оказалась без работы, это вовсе не значит, что ей не под силу найти себе место самостоятельно. Марк невольно задел ее самолюбие, когда договорился с приятелем за ее спиной, но она понимала, что он желал ей только добра, поэтому решила больше ничего не говорить.

– Последнее слово в любом случае останется за тобой, – твердо сказал Марк. – Я хотел только дать тебе возможность… Но если она тебе не нужна…

Такая возможность была ей действительно ни к чему, но теперь Бриджит и сама боялась обидеть Марка.

– А что ты сказал своему приятелю в Американском университете? – поинтересовалась она.

– Сказал, что ты умная, компетентная, приятная женщина и что ты десять лет проработала в комиссии по приему в Бостонском университете, но сейчас решила, так сказать, сменить обстановку.

– Что ж, все правильно, – кивнула она. – Особенно насчет того, что я «умная и приятная»… – Бриджит хотела пошутить, но вместо этого погрузилась в задумчивость. Марк был прав – она нуждалась в переменах и была к ним готова, вот только не знала пока, как именно надо ей изменить свою жизнь. Работа в комиссии по приему – пусть и в другом учебном заведении – была слишком похожа на то, чем она занималась последние десять лет, к тому же сейчас Бриджит уже могла признаться себе, что на самом деле эта нудная, однообразная, рутинная деятельность, требовавшая к тому же повышенного внимания и не слишком нагружавшая ее интеллектуально, была скучна. Пожалуй, она и устраивала-то ее только потому, что не требовала напряжения и решительных действий, была спокойной и удобной, но теперь Бриджит на многое смотрела иначе.

В том числе и на себя саму.

– Там работа в комиссии, здесь то же самое… Какая же это перемена обстановки? – проговорила она наконец.

– Американский университет в Париже гораздо меньше Бостонского, – объяснил Марк. – В нем учится всего тысяча человек или около того. Здесь ты сможешь плотнее работать со студентами и, соответственно, будешь пользоваться бо́льшим авторитетом.

Бриджит кивнула. В Бостонском университете училось тридцать две тысячи студентов, так что в этом отношении Марк был, пожалуй, не так уж не прав.

– Ладно, я схожу на собеседование к этому твоему приятелю, но только потому, что не хочу ставить тебя в неловкое положение, – сказала она. – В среду я вернусь в Бостон, посмотрю, какие там появились возможности, а Американский университет оставлю… как резервный вариант. – Бриджит улыбнулась, подумав о том, что большинство людей ухватились бы за возможность работать в Париже обеими руками. Быть может, при других обстоятельствах и она бы отнеслась к предложению Марка более внимательно, но сейчас ей хотелось домой. Там, в Бостоне, меня ждет моя жизнь, словно заклинание твердила себе Бриджит, но в глубине души она уже начинала сомневаться в справедливости этих слов. Ни работы, ни личной жизни и никаких перспектив – какая же это жизнь? Правда, и в Париже у нее ничего и никого не было. Во всем городе ее единственным другом был Марк, но Бриджит казалось, что этого слишком мало, к тому же он появился в ее жизни совсем недавно. Нет, думала она, новая жизнь и новые друзья ждут ее где-то в другом месте, вот только где?