Аарон Хартцлер - Не нужно молчать [litres]

Я сделала глубокий вдох и начала собирать учебники. Кристи и Линдси оторвались от проектирования ежегодника и последовали моему примеру. Рэйчел поймала нас на лестнице после урока музыки. В руке у нее до сих пор был футляр с флейтой.

– Поверить не могу, что через неделю мы в это же время будем месить грязь на стадионе, – простонала Рэйчел.

– Больше боли! – заорала Кристи, впечатывая кулак в стену на манер Кинг-Конга.

Линдси рассмеялась.

– Я тебе об этом напомню, когда ты начнешь ныть во время пробежки.

– На сколько тебя хватило в прошлом году? От силы пятьсот метров? – Я ткнула Кристи пальцем под ребра, и она подскочила, стараясь достать меня в ответ. Я уклонилась от ее удара и тут же врезалась в шкаф. Правда, не школьный, а вполне себе живой: пока мы с девчонками подкалывали друг друга, Бен незаметно подкрался со спины.

– Привет, – сказал он.

Я расплылась в улыбке.

– Привет.

Он нагнулся и нежно меня поцеловал. Кристи немедленно изобразила звук рвоты и начала осыпать нас клочками бумаги, которые завалялись у нее в шкафчике. Рэйчел принялась свистеть, а Лерон крикнул из конца коридора: «Да уединитесь вы уже!» И вот так целый день – все будто с цепи сорвались.

Когда мы вышли на парковку, набежали тучи. Бен взял меня за руку и сказал, что на день поменялся с мамой машинами.

– Могу подвезти вас с девочками, – предложил он. – Хотите?

Я кивнула.

– Как ты уговорил маму отдать тебе тачку?

Бен на мгновение замешкался, проверяя, кто нас слышит. Кристи вытаскивала из рюкзака зонт. Рэйчел и Линдси со смехом обсуждали грядущую охоту на винтажное тряпье. Я торопливо подняла руку, показывая Бену, что отвечать необязательно. У него в глазах промелькнуло облегчение.

Он открыл заднюю дверцу маминого «Форда» и через подголовники среднего дивана убрал бельевую корзину назад, в багажник. Та была набита еще не распакованными рулончиками новых носков. Последние три игры сезона вся команда носила эти жуткие черные носки до колен. Этакий акт солидарности. Единоноские. Помнится, я еще размышляла, откуда они берутся в таком количестве. Теперь ответ был очевиден: из гаража Адель.

Внезапно меня окликнули по имени. Пока Кристи, Рэйчел и Линдси устраивались на задних сиденьях внедорожника, на парковку выскочил Уилл со своим приятелем Тайлером.

– Куда это вы? – удивился он. – Я думал, ты отвезешь меня домой.

– Здорово, Снайпер. – Бен с Уиллом стукнулись кулаками, причем Уилл покосился на Тайлера, проверяя, проникся ли тот важностью момента. Судя по отвисшей челюсти, проникся, и еще как.

– Не успела тебе написать, – ответила я. – Мы собираемся по магазинам. Ты сможешь поехать с Тайлером?

– Он как раз хотел попроситься с нами.

Я обернулась к Бену.

– Прости. Придется мне сначала поработать шофером. Встретимся позже?

– Место еще есть. – Бен кивнул мальчишкам, чтобы они следовали за ним, и разложил дополнительные сиденья в багажнике. – Просто не дразните копов. И все должны пристегнуться.

Тайлер будто в землю врос.

– Чувак…

– Шевели ластами. – Уилл пихнул его локтем, едва не подпрыгивая от восторга. Когда еще выпадет шанс прокатиться с будущим игроком университетской команды!

Наконец все разместились: брат уселся на бельевую корзину, Тайлер примостился рядом.

– Это у вас столько носков осталось? – В голосе Уилла слышался трепет человека, впервые увидевшего Ниагарский водопад.

– Бери, не стесняйся, – откликнулся Бен с водительского сиденья.

– Серьезно?! Разве они не пригодятся вам для турнира?

Бен покачал головой.

– У нас бесконечные запасы. Поверь мне.

КОГДА НА ДВЕРИ магазина «Сокровища Секонд-Сэндза» звякнул колокольчик, его хозяйка, Конни Бонин, едва оторвала взгляд от телевизора. Ее муж, Вилли, погиб во время войны в Персидском заливе, оставив после себя три шкафа с разным хламом. Джип Вилли врезался в бронированный «Хаммер» на базе в Афганистане – не спецоперация, просто дурацкая случайность, – и в городке, лишенном стоковых магазинов, Конни учуяла золотую жилу.

На пенсию мужа она арендовала пустое помещение с витриной и принялась распродавать унаследованное старье. Много выручки она с него не получила, но магазин держался на плаву благодаря тряпью, которым наполняли склад Конни все жители Корал-Сэндза, преставившиеся после 1992 года. Теперь большинство контор, оказывавших ритуальные услуги, имели с ней специальное соглашение. Через неделю после похорон ржавый фургончик Конни подкатывал к дому усопшего, чтобы безвозмездно забрать у родственников разный оставшийся от него хлам. Обычно убитые горем люди так не хотели с ним возиться, что не возражали, чтобы Конни перепродала его и получила с этого небольшую выгоду. С их точки зрения, это была честная сделка.