Григор Карт - Один день из жизни самоубийцы

— Заходи, — сказал он на прощание, — а то я здесь от скуки с ума схожу.

— Я… знаешь сегодня… — на мгновение Аристарх замешкался, но быстро взял себя в руки. — При первой же возможности, — пообещал он.

Неспешным шагом юноша направился в Старый город. Несколько кварталов, сосредоточившие в себе все культурное и историческое наследие, отчаянно держали оборону перед рьяно наступающими «инновациями». Больно было смотреть, как вековые здания, поистине воплощающие в себе дух своих создателей, уступают место стеклянным многоэтажным коробкам; как брусчатка, по которой когда-то ходили настоящие, живые персонажи сказок и исторических романов, сметается, словно пыль, а ее место занимает унылый серый асфальт. Будто и без того мало на свете вещей, одним своим видом способных вогнать в тоску!

Чтобы не мучить себя лишний раз, Аристарх решил идти через ботанический сад. Здесь, особенно в теплый майский денек, его глазу было на что полюбоваться. Да что там, даже самый придирчивый и искушенный любитель флоры мог найти здесь, чем себя побаловать. Ходи себе по петляющим тропинкам, глазей по сторонам, да читай замысловатые названия. Вот, например, Аnthurium andreanum разбросал во все стороны свои матовые сердцевидные листья, над которыми грациозно возвышались причудливой формы красные цветы, напоминающие раздувшийся на мачте парус. Напротив, на открытой солнечным лучам лужайке, расположился Рододендрон желтый. Имя скорее для какого-нибудь средневекового монарха, а не для пестрого кустистого цветка с лепестками похожими на крылья бабочки. Стоит приблизиться к нему хотя бы на несколько шагов, как сильный медово-сладкий аромат будто пронзает насквозь.

Синюю гладь небосвода прекрасно дополняли зеленые кроны деревьев, чьи сухие искореженные ветки еще совсем недавно не вызывали ничего, кроме меланхоличных вздохов. Сейчас же… сейчас это была законченная композиция! Не было и не могло быть ничего на свете, чтобы ее улучшить, равно как и в ней самой не было ни одной лишней детали, которая не принимала непосредственного участия в создании этой великолепной картины. Каждый листик, каждый лучик света, даже мимолетное дуновение ветерка — все это тонуло в гармоничной, непроницаемой тишине, и любой, кто побывал здесь и насладился этим зрелищем, мог смело утверждать, что знает, как выглядит рай.

По переплетенным, точно нити на паутинке, дорожкам можно было бродить без конца, но времени оставалось все меньше, поэтому Аристарх свернул к дубовой роще, за которой и располагался Старый город. Блуждая среди этих гигантов в таинственном полумраке легко можно было забыть, что за пределами этой рощи существует остальной мир. Здесь любой мог почувствовать себя словно на укромном, безопасном острове, какие бы бури не поджидали его снаружи.

Оказавшись в самом центре рощи, Аристарх увидел Его. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять — перед ним царь и, судя по всему, прародитель этого леса.

— Черт возьми! — Аристарх никогда не считал себя малообразованным. Что бы там не говорили его учителя, родители, дальние родственники, не очень приятные знакомые и некоторые коллеги из области искусства, он питал свой ум даже заботливей, чем тело, но подлинно выразить эмоции на пике восхищения он мог только бранью, поэтому: — Черт возьми! — воскликнул он снова, вперив горящие глаза в дерево. От мысли, что этот гигант живой ему даже стало немного не по себе. Его огромные корни перепахали всю землю на добрый десяток метров вокруг, а мощный ствол, скрытый среди сотен густых веток и листьев, был достаточно широк для того, чтобы пара влюбленных, кроме своих имен, вырезала на нем подробнейшую историю своих отношений на четырех разных языках.

Через несколько недель Аристарху могло исполниться двадцать пять. Кто-то бы сказал, что он только начинает жить. Но сам он нередко чувствовал себя ссохшимся стариком. Порой ему достаточно было прочитать небольшую «вдохновляющую» статейку о каком-нибудь вундеркинде, — будь то композитор, написавший шедевральное произведение, пока ему меняли подгузник, или ученый, осуществивший холодный ядерный синтез, играясь с цветными кубиками, — чтобы окончательно убедится: его жизнь пошла под откос давным-давно, и ждать, что серая рутина внезапно озарится новыми красками — лишний повод к разочарованиям. Обычно такие рассуждения заканчивались тем, что Аристарх опустошал свою заначку и мчался к Денису, где мог купить себе хотя бы несколько часов хорошего настроения.