Илья Павлов - Зеленая лампа

Через час-другой их восторг, однако, поубавился. Сотоварищи нашли в общей сложности еще монеток двадцать, и все — времен совхозов и покорения космоса.

— Фу-у! Ну и жарища. Давай перекусим, а? — Толян вышел из здания бывшего клуба, стянул с себя футболку и закинул ее на ветку ближайшего дерева.

— Искупаться бы… — мечтательно протянул Стас.

— Где? В этом тухлом ручье? Нет уж. Я пас. Давай лучше костерок и шашлыки. Угу?

Подготовка к обеду отняла у них часа два. В пекло работать не хотелось, они ждали, пока хоть немного спадет жара. Толян даже умудрился вздремнуть. Вот в этот самый момент Стаса приспичило. Студент порылся к рюкзаке, добыл смятый рулон туалетной бумаги и поспешил в сторону ручья: там как раз росли замечательные кусты. Хоть тут никого, кроме них с Толяном, и не было, но столь интимное занятие всё равно требовало некоторого укрытия. Когда дело было сделано, юный нумизмат решил вернуться другой дорогой — вдоль берега ручья. Проходя то место, где ночью ему почудился женский крик, он снова ощутил озноб. А затем его левая нога наступила на что-то мягкое.

Стас успел лишь опустить глаза вниз, как вдруг почувствовал резкую боль чуть выше лодыжки — там, где заканчивались его подвернутые джинсы. Что-то громко зашипело, он резко отпрянул в сторону и заметил извивающееся черное тело, шмыгнувшее куда-то в расселину между корнями деревьев. Пару секунд он стоял, не понимая, что произошло. В голове было пусто, сердце стучало, словно колокол. А затем дикая боль в левой ноге заслонила всё остальное в мире.

Стас быстро присел на землю и, задрав брючину до самой коленки, начал внимательно осматривать две кровяные глубокие ранки на ноге. Жгучая боль всё усиливалась, место укуса уже начало понемногу вспухать, словно дрожжевое тесто.

— Чёрт! — сказал Стас вслух и вздрогнул от звука собственного голоса. — Меня только что цапнула змея. Долбанная гадюка! И что мне делать? Толя-ян!

Его охватил страх — почти паника. В то же время он почувствовал какое-то необыкновенное возбуждение, сладкими, медовыми волнами накатывающее на всё тело. Уже спустя две минуты он расталкивал своего разомлевшего от жары друга.

— Толян! — бледные губы укушенного кривила странная усмешка, глаза были расширены. — Вставай, вставай, говорю, мать твою! Меня гадюка цапнула, слышишь?!

Старший медленно моргал, затем мельком глянул на две кровяные точки на ноге товарища и кивнул, будто видел такое каждый божий день. Затем сладко зевнул, показав Стасу две пломбы на коренных зубах.

— Ну ты даёшь!.. Вода у нас далеко? Пить хочу — не могу.

Пока проснувшийся рылся в рюкзаке в поисках минералки, Стас молча следил за ним. Ему чудилось, что каждое движение его товарища происходит жутко медленно, словно тот плыл сквозь прозрачную густую сладкую жидкость.

— Что мне делать, Толь? А? Я умру? — спросил начинающий нумизмат. Голос его был так спокоен, что мать Стасика, пожалуй, завопила бы от ужаса: только она знала, как у ее сына проявляется крайняя степень паники.

— Дурак, что ли? Это полная ерунда. От гадюк никто не умирает. Редко очень. Вот если бы она тебе в шею вцепилась или в щеку прям присосалась — это другое дело. А тут — как оса. Распухнет и пройдет.

— Это точно? — Стас начал всхлипывать. — Ты это точно знаешь?

— Да конечно! Ну ты еще разревись, девочка моя! Говорю: всё хоккей будет. Аллергии у тебя нет? Не знай? Ладно, ты тут посиди, тебе двигаться поменьше надо — я читал в Инете про такое.

Стас кивнул, а Толян пошел за церковь — помочиться. Когда тот вернулся, укушенный тыкал пальцем в смартфон.

— Бесполезно, да? Тут не ловит ни хрена. Это надо в сторону Астрадамовки идти. Может, в Паркино есть связь. У тебя Билайн? У меня тоже. Не-е, связи нет.

— Толь, мне плохо… Тошнит. И… — бледный студент осторожно передвинул левую ногу. — И нога прям горит огнем!

— Да ла-адно! Дай-ка погляжу, — старший присел на корточки и, внимательно посмотрев на ползущую вверх опухоль, зацокал языком. — Да, дёрнула она тебя здóрово. Яд щас бесполезно отсасывать — всё уж в кровь проникло. Да и не рекомендуется это: вред только один.

Они помолчали. Сладкое возбуждение уступило место сонливости. Стас икнул и виновато улыбнулся. Потом снова икнул.

— Да, выглядишь не важнецки. Чё-то прям быстро у тебя — за двадцать минут каких-то. Ладно. Я вот что думаю: тебе надо покой, может, поспишь немного. Я тебя сейчас в избу отведу, а сам пойду по полям — до дороги. В сторону Астрадамовки. Как дойду до того места, где сотовый ловит, «Скорую» вызову… Только вот как она до сюда доедет — асфальта-то нет? По полям придется. Пошли.