Энн Тайлер - Клок-Данс

– И все-таки в данных обстоятельствах…

– Больше всего я боюсь, что обо всем узнает Сэр Джо, – сказал Эрланд. – Я положил пистолет на место, но рано или поздно брат заметит, что из него стреляли.

– Вот и хорошо.

– Нельзя этого допустить. Кроме Сэр Джо, у меня никого.

– И что?

– Он заявит в полицию. Откажется жить со мной, и меня отправят в исправительную колонию. Он вообще не хотел со мной связываться. Я его умолял, упрашивал. Он сказал, его почти не бывает дома, он не сможет обо мне заботиться, а я валялся у него в ногах. Он бы, конечно, сказал «нет», но тогда мне светил интернат, а все знают, как оно там.

Эрланд салфеткой подтер нос. Уилла отвела взгляд.

– Наверное, пистолет можно было бы вычистить, а патрон доложить, – помолчав, сказала она, но потом вспомнила газетные истории о несчастных случаях при чистке оружия и твердо добавила: – Хотя нет, не вздумай.

Эрланд облегченно выдохнул.

– Может, он никогда и не полезет за пистолетом, – предположила Уилла. – Зачем он ему?

– А вдруг потребуется уложить грабителя? Сэр Джо нажмет собачку, а пистолет не выстрелит, и тогда бандит сам его убьет!

– Но там же должны еще остаться патроны? Или как?

– Я не знаю.

– А что, в пистолете нет такого барабана, куда вставляют пули?

– По-моему, так делают только в вестернах.

Уилла задумалась.

– Сперва я хотел его просто выбросить, – сказал Эрланд.

А что, неплохая мысль.

– На помойку, – поддержала Уилла. – Похоронить под яичной скорлупой, кофейной гущей и прочей дрянью.

– Но потом вспомнил о грабителе.

– Да что ему делать в таком… небогатом районе?

Эрланд пожал плечами:

– А вдруг он не знает, что мы тут небогатые?

Хлопнула входная дверь, послышался голос Шерил:

– Уилла, вы дома?

– Надо все рассказать Сэр Джо, – торопливо сказала Уилла.

– Нельзя!

– Другого выхода нет, поверь. Сказать как на духу и надеяться, что он простит.

– Я не смогу.

– Если хочешь, я пойду с тобой.

– И чем это поможет?

В кухню прискакал Аэроплан, следом вошли Шерил, Пэтти и Лори – у всех троих мокрые волосы, обгоревшие носы.

– Угадайте… – начала Шерил, но осеклась. – Эрланд? Чего тебе тут надо?

– Привет, Шерил, – угрюмо поздоровался парень.

– О чем вы говорили?

Уилла и Эрланд ответили хором:

– Так, ни о чем…

– Я рассказал про сама знаешь что…

Шерил возмущенно задохнулась. Подруги ее тоже. Уилла окинула девочек удивленным взглядом. Пэтти прихлопнула ладошкой рот, Лори ойкнула.

– Ты им сказала? – обомлел Эрланд.

– Сам-то разболтал Уилле.

– Это совсем другое! Она из меня вытянула. Ну, Шерил! Может, еще дашь объявление в газету?

– Мы жизнью поклялись молчать, – торжественно объявила Лори. – И никому не скажем. Унесем эту тайну с собой в могилу.

– Ну вот что, – решительно сказала Уилла, – давайте просто обо всем забудем, хорошо?

– Хорошо, – буркнули девочки и, переглядываясь, бочком вышли из кухни.

– Мне конец! – простонал Эрланд.

– Значит, тем более надо поговорить с Сэр Джо.

Парень выглядел убитым, но сейчас хотя бы не отказался сразу.

Вечером Дениза, Шерил, Уилла, Аэроплан и Хал, последнее время к ним зачастивший, смотрели «Космический мусор». Дениза нарочно села так, чтобы они с Халом оказались на разных краях кушетки, и упорно смотрела в экран, но Хал то и дело вытягивал шею и задавал какой-нибудь вопрос типа «Тебя бессонница не мучает, с тех пор как ты осталась одна? Меня, скажу честно, она просто изводит». Дениза неопределенно хмыкала, Шерил шикала.

Уилла пристрастилась к сериалу. При первых звуках космической музыки ее охватывало радостное предвкушение. Шерил и Аэроплан разделяли ее восторг. Дениза смотрела, сдавшись на уговоры дочери, а Хал даже не притворялся заинтересованным. Время от времени он громко зевал – мол, скукота – и вновь окликал Денизу.

– Ш-ш! – осекала его Шерил.

Уилла сосредоточенно следила за действием, однако мысль о признании Эрланда ее не отпускала. Парня, конечно, не отправят в исправительную колонию, поскольку выстрел был чистой случайностью. А вот у Сэр Джо могут возникнуть большие неприятности. Наверняка есть какой-нибудь закон о надлежащем хранении огнестрельного оружия. Мальчишку-то вряд ли выгонят из дома, хотя кто его знает…

До сих пор она как-то не задумывалась об одиночестве Эрланда – ни отца с матерью, ни родных…

Вспомнилось, как после рождения Шона ее одолевали мысли о собственной бренности. У ребенка появилась так называемая молочная сыпь – маленькие красные прыщики на щеке, – которой он, видимо, прижался к влажному одеяльцу. Малыш стал такой неказистый и жалкий, что она полюбила его еще сильнее. «Кто, как не мать, будет его так любить? – думала Уилла. – Никто. Даже отец». И вот тогда ее охватил страх, что она запросто может умереть и оставить его беззащитным.