Эрнест Гейнс - И сошлись старики. Автобиография мисс Джейн Питтман

Конечно, вижу, и совершенно незачем мне еще раз на них смотреть.

— Я вижу стариков с дробовиками, конечно, вижу, — говорю я, — а дальше что?

— А дальше, — отвечает она, — мне нужно, чтобы их было больше. Приедет Мейпс, двоих излупит и заставит расколоться, потом одного арестует. Мне нужно, чтобы здесь было много людей.

— Кэнди, ты в своем уме? — спрашиваю. — Ты в своем ли уме? Ты понимаешь, что ты говоришь?

— Я понимаю, что я говорю, и понимаю, что я делаю, — отвечает Кэнди. — Пригоните сюда как можно больше народу, и побыстрей.

— Кого тебе пригнать?

— Кого? — говорит. И смотрит на меня так, будто я ей голову морочу. Но я вовсе не морочу ей голову, я действительно не понимаю, о ком она говорит. — Кого? — спрашивает снова. — Да здесь во всем округе нет такой семьи, которой не принесли бы горя Фикс и компания! Вы старше, вы все это знаете лучше, чем я. Зовите сюда любого, всех зовите. Пришла их пора дать отпор.

— И погибнуть? Ты этого хочешь? Залить кровью деревню?

— Вы взгляните, взгляните, мисс Мерль, — говорит она и показывает рукой на галерею. Мне незачем туда глядеть, и без того знаю, как тихо они там сидят, как жадно слушают. — Разве не готовы они умереть? — спрашивает Кэнди. — Посмотрите на Мату. Вы ведь знаете Мату, вы его знаете, мисс Мерль? Мисс Мерль, я спрашиваю: знаете вы Мату?

— Знаю, Кэнди, знаю я его, — отвечаю. — Мату я знала задолго до того, как ты родилась.

Я посмотрела на нее — и смотрела довольно долго, чтобы дать ей понять: стрелял он, а не она, и мне это известно. Кэнди быстро отвернулась.

— Посмотрите на Руфа, — говорит. Это чтобы отвлечь меня от Мату. — Посмотрите на Джонни Пола.

— Ох, Кэнди! — говорю я.

— У нас мало времени, — говорит она. — Нам ведь все же надо известить Мейпса. Я хочу опередить его хотя бы на час. Лу должен приехать сюда раньше Мейпса. Мне нужно, чтобы сюда пришло как можно больше народу с дробовиками двенадцатого калибра и гильзами из-под пятого номера. Стреляными гильзами. Стреляными. Времени у вас немного. Поговорите с Джени.

— С Джени? Да о чем мне с ней говорить?

— Если сами вы забыли, что и кому здесь сделали Фикс и его дружки, может быть, Джени напомнит вам. Я не дам этих людей в обиду ни Мейпсу, ни Фиксу.

— Кэнди, — говорю я. И протягиваю к ней руку, но она отодвигается. — Кэнди…

— Нет, я не позволю обижать этих людей, — говорит, — я их буду защищать. Мой папа и все наши, кто жил тут до него, всегда так поступали, и я…

— Кэнди! — говорю.

— Я одна буду их защищать. Пусть только попробуют кого-нибудь из них обидеть, я их буду защищать одна!

— Кэнди, я прошу тебя. Пожалуйста, Кэнди…

— Я его застрелила, — говорит она.

— Да ведь ни одна душа в округе этому не поверит.

— А мне все равно, чему верят люди в этом округе, — отвечает. — Какое мне дело, чему они тут верят, в этом округе? Я одна буду их защищать!

Я отвернулась и стала смотреть на Мату — он сидел на корточках черный-пречерный и, как ребенка, держал двустволку в руках. Бог ты мой, сколько раз мы разговаривали с ним: я стояла во дворе, а он сидел на корточках, как сейчас, а она, малышка эта, рядом с ним в углу галереи! А сколько раз я на машине, не останавливаясь, проезжала мимо, но всегда махала ему рукой, а он сидел у стены в своей любимой позе, а малышка на крыльце или в уголке, и вечно-то они о чем-то меж собой толкуют. А сколько раз мы разговаривали в Маршалловой усадьбе: я сидела на веранде, Мату — на крыльце, свесив между колен свою старую шляпу, а она на перилах, к нему все льнула, не ко мне, не к тетушке, не к дяде. Сколько раз так было? Сколько? Сколько?

Я снова повернулась к ней. Но не успела я открыть рот, как она выпалила уж в который раз:

— Я его убила.

— Сломя голову бежать отсюда — вот что мне надо делать, — говорю. — Будь я поумней, я сделала бы это много лет тому назад. Но я дура. Всегда была дура. Верно?

— Мне не к кому обратиться, кроме вас и Лу, — говорит она.

— Еще бы, — отвечаю. — Два сапога пара. Оба дураки. Обоим надо бы давно бежать отсюда без оглядки. Но нет, как можно!

— Посоветуйтесь с Джени, — говорит она.

— Мне кажется, я согласия не давала…

— Пусть сразу назовет вам имена, — продолжает свое Кэнди. Горох об стену все, что я ей говорю. — Пусть назовет много имен, как можно больше, — инструктирует она меня. — Дробовики двенадцатого калибра и гильзы из-под номера пятого. Стреляные. Когда сюда заявится Мейпс, мне будет нужно очень много стреляных гильз из-под пятого номера.