Дмитрий Меренков - Командировка в этот мир

Вот она, станция Актогай! Вот он, муж, идущий на встречу, по узенькому перрону! Но смотрит он куда то в сторону. Не узнает.

Неужели так измотала дорога, что не узнал? Услышал крик души, остановился. На себя не похож. Выше ростом, худой, фуражка дурацкая. Он!

Счастье женское- узнал! Значит осталась желанной, не напрасно этот бидончик с медом везла. И попутчики, что помогали багаж тащить, счастливы, не очень то верили в эту встречу, Жизнь- то печальному учит.

Дмитрий был счастлив. Третий (!) вечер дежурства на перроне и встреч прибывающих поездов закончился штатно- жена в объятиях.

Поселились в одном доме две мини семьи: казахская и русско —украинская. К таким показателям общности как молодость, стремление узнать, что такое «семейная жизнь», прибавлялось природное дружелюбие и абсолютная толерантность. Казахская пара еще в поезде из Алма Ата признались в самом светлом — ожидании ребенка. Через несколько месяцев Фарзана уехала рожать к родителям и вскоре вернулась- одна. Горькая правда еще не успела завладеть мозгами Дмитрия и Ларисы, как была переквалифицирована в чистый лист относительно местных обычаев. Благополучно появившуюся на свет дочь Фарзана отдала в бездетную семью своего дяди. Традиция, знаете ли. А начни разбираться —смысл в этом есть: молодые принесут дитя в съемную комнатуху и будут его любить, а дите будет болеть. Передав в зрелую семью ребенка, они себе руки развязывают и во взрослой семье наследник появляется. Себе еще нарожают.

Разнятся славяне и азиатские народы не только внешне. Союз ведь как был устроен: первый секретарь обкома- национальный кадр. Второй секретарь, который и делал всю работу-человек со стороны. Русский, нерусский-значения не имело. После развала Союза стали объяснять, что вторых секретарей приставляли следить за первыми.

А ведь и в советское время сохранялись родовые структуры: джузы, тейпы и т. п. Пережили они Союз.

Дмитрий попал как -то на «дастархан» в казахскую семью. Низенький, ниже колена стол, мужчины сидят со скрещенными ногами на коврах, женщины бегают вокруг, за спинами мужчин, с чайниками в руках. В пиалушке перед мужчиной все время свежий чай. На столе, по центру, большое плоское блюдо. По его периметру уложены крупные куски варенной картошки, светло-желтые от масла. Улеглись они на тонкие ломти варенного теста, точь в точь блины. За картофельным забором вулканическим конусом уложено щипанное с костей вываренное со специями мясо барашка. Название этого кулинарного чуда происходит от способа его поглощения: -Беш Бармак. Для любознательных перевод: Пять Пальцев, потому как ладошкой загребают от вершины мясо и прихватывают по краю картофель с тестом.

Отдельно подается в пиалах шурпа-бульон со специями.

Дмитрий уже слышал о беш бармак и гордо закатал рукав гимнастерки, что бы стекающий с пальцев жир его не испачкал. Казахи за столом улыбались и что- то говорили. Ничто не предвещало беды.

Тронули за плечо, Дмитрий повернул голову и увидел- череп. Похоже-того самого барашка, мясо которого украшало блюдо. Пожилая женщина в черном протягивала к нему руки с белым вываренным черепом. Глаза оставались на своих местах, но казались чем- то инородным. Практически нетронутая годами память молодого лейтенанта подсказывала что их едят, но как?

Череп уже перекочевал в руки Дмитрия и что- то нужно было делать. Пришлось сделать вид отковыривания чего-то от этой бывшей головы. Затем сделать вид пережевывания того, что отковырял. Увлекшись лицедейством, Гость №1 положил баранью голову на стол. И ее не стало. Она исчезла так быстро, что даже не оставила пятно на скатерти. Гомон стих. Дмитрий осознал вину. Ему помог аксакал, до этого мирно дремавший во главе стола. Глаза старого человека выпучились, как у исчезнувшего черепа, в воздухе запахло озоном, невидимые молнии пронзали эфир (неофициальный наполнитель пространства НВ). Аксакал подражал аудио книгам, с выражением озвучивая на казахском свои и чужие мысли. Это делалось настолько доступно, что Дмитрий уловил суть монолога: Ты зачем пришел? И ответил адекватно, ткнул пальцем сначала себя в грудь, затем показал на погоны. Аксакал затих, зато стал слышен хохот сидевших за столом мужчин и повизгивание на женской половине. Ко всему, Дмитрий заметил, что кроме него, рукава никто не закатывал. Все держали в руках ложки и вилки. Засмеялся, другого выхода не было.

Оказалось, как только череп опустился на стол, права на него перешли к женщинам и они утащили лакомство на свою половину. Протокол обязывал передать череп аксакалу. Да и беш бармак пальцами есть никто не собирался.