Коллектив авторов - Искусство революции

Зато другие восприняли это по-другому:

— Ты смотри, соседушка, не шути со мной! Мне за правду страдать не страшно! Я, если что, плети выдержу, но в сказанном не собьюсь.

Вот так и разделились мнения народные. Одни шептались о том, что напрасно кровь проливали. Ради чего? Чтобы средневековый мракобес выискивал истину варварским методом? Что скажет о нас Европа!

Другие же, наоборот, решили, что метод товарища Могутного правильный и, как ни смотри, прогрессивный:

— Правильно товарищ Сталин поступает! Давно пора за нравственность народную браться! А то развели тут шептунов! Коль есть тебе чего по делу сказать, так и отвечать за сказанное не бойся, а боишься, значит нечего конторе работу давать.

Легче стало различного рода государственным учреждениям. Обыватели, уразумев юридический смысл старинной поговорки, не спешили самолично проходить через «детектор лжи». Поток жалоб в различные учреждения резко сократился. Жаловались теперь с оглядкой — как бы жалоба боком не стала. Уж лучше самим свои проблемы решать, чем государство зазря беспокоить. А то государство наше каким-то беспокойным стало! Количество «врагов народа» и «вредителей» стало рекордно низким. Зато увеличилось количество граждан, мотающих срок за клевету на ближнего своего. Те, кто совсем ничего не понял, очень быстро сделали правильные выводы во Всесоюзном Институте Проверки Свидетельских Показаний. Да, именно такое учреждение и появилось по результатам успешного эксперимента. А директором этого института стал Акакий Акакиевич. Человек наконец обрёл то, что хотел: настоящую царскую службу.

В ГУЛАГе появилась новая массовая категория заключённых — «клеветники».

Жертвы произвола проклятых коммуняк. Ох и тяжко пришлось кляузникам на «зонах»! Там их никто не миловал, ни урки, ни «мужики».

Товарищ Вышинский породил новое изречение: «Свидетельские показания, истинность которых проверена в институте товарища Могутного, можно считать «царицей доказательств»! Наступил 1937 год. В органы НКВД не поступило ни одного доноса от граждан. У граждан нашлось много других, более важных дел.

Проза сопротивления

Когда из-за болезни я утратил работоспособность и мне было не из чего оплачивать квартиру и счета, банк занёс мой идентификационный номер в свою базу данных о неплатёжеспособных.

Поскольку таких как я, было уже очень много и государству стало трудно выплачивать нам пособие по прожиточному минимуму, избранный на всеобщих выборах парламент принял ряд специальных законов.

Самым первым стал закон о стерилизации неимущих.

Парламент проголосовал за него единогласно, потому что народные избранники лучше всех понимали, что незачем плодить «нищих неудачников».

Затем последовали законы об освобождении нас от платы за газ, за электричество и еду.

Данный закон предусматривал имплантацию таким, как я, специальных устройств, вырабатывающих электроэнергию. Эта энергия заменяла нам пищу и позволяла работать почти без перерыва.

Электроэнергия же вырабатывалась за счёт солнечных лучей, которые собирали наши лысые или выбритые наголо головы. Лысина каждого из нас служила зеркалом, как в солнечном бойлере.

Таким образом, беднякам уже не нужно было заботиться о хлебе насущном.

Но не хлебом единым жив человек.

Нам ведь иногда хочется ещё и зрелищ.

Вот за эти зрелища мы и должны были работать с утра до ночи. Нам имплантировали ещё и микрокомпьютеры, благодаря которым мы могли смотреть фильмы, играть в игры, общаться друг с другом на расстоянии, передавать знакомым в виде фото и видео свои фантазии, мысли и вообще всё, что придёт в голову.

Тем, кого призывали в армию, имплантировали ещё и специальные электрошокеры, действовавшие от встроенной в нас микроэлектростанции.

А тем, у кого IQ был достаточно высок, устанавливали особый компьютер в мозгу, который мог выполнять гораздо более сложные задачи, например, инженерные. Таким имплантированным все завидовали, потому что они могли «работать инженерами».

A такие, как мы — производить простейшие операции в технологическом процессе, что-то вроде роботов, но главное, могли работать очень долго, почти вечно, лет пятьдесят минимум. Это и в гарантии к нашим имплантам записано.

Встроенные в нас чипы назывались чипами низового уровня или юзеровскими. Данный вид чипа позволял нам пользоваться всеми достижениями мира технологий, в рамках разумного, разумеется, не более того.