Хэнк Грин - Совершенно замечательная вещь

Но внезапно из ниоткуда на меня свалились новые козыри.

Тем утром ко мне пришел Робин, чтобы помочь разобраться, почему я должна создать корпорацию. Всему виной налоги, ответственность, страховка и ипотека, короче, все, что я так ненавидела. Я напевала себе под нос, буквально пытаясь не думать ни о чем другом, а Робин вдруг замолчал и уставился на меня так, что я покраснела.

— Где ты слышала эту песню? — спросил он. Как странно. Робин так старался не выходить за рамки профессиональных отношений. Я даже слегка опешила, что он задал вопрос не по работе.

— Честно? Кажется, во сне привязалась. Странно, да?

Теперь Робин посмотрел на меня так, что я практически вспыхнула.

— Ты в порядке?

— Расскажи об этом сне, пожалуйста.

— Ну, он странный. Уже четвертый раз снится. Я в холле какого-то модного офисного здания…

— …за стойкой робот, а на фоне звучит странная назойливая песенка, та самая, которую ты сейчас напевала.

— Откуда ты знаешь?

— Я сам его уже несколько дней вижу. Каждый раз, как пытаюсь заговорить с роботом…

— …он просит пароль, и, если у тебя никакого пароля нет, ты просыпаешься, — закончила уже я.

— Если никакого нет?

— Да! — радостно воскликнула я. Я знала больше, чем Робин. — Во сне я разгадала ребус и получила пароль. Вернулась к роботу и ушла, напевая: «Шесть, семь, шесть, четыре, пять, F, ноль, ноль, четыре, D, шесть, один, семь, четыре».

— Это… — Ему не было нужды договаривать.

— Энди и Миранда! — вспомнила я.

— Что?

— Энди напевал ту мелодию, когда мы были в Лос-Анджелесе, — пояснила я, уже хватая телефон. После второго сигнала приятель ответил.

— Эйприл?

— Подожди, я сейчас добавлю Миранду.

— Да? — отозвалась уже она.

— Эй, ребята, вам когда-нибудь снился сон, где вы в вестибюле модного офисного здания, за стойкой робот, он спрашивает у вас пароль и звучит назойливая музыка?

Стало очень тихо.

— Это… — начала Миранда.

Прошло еще несколько секунд, прежде чем Энди сказал:

— Эйприл…

Я молчала, пока они переваривали информацию.

— Ну и хрень, — наконец заключил Энди.

— Вам обоим это снилось.

— Да, — одновременно ответили они.

Повисла долгая пауза, а я разрывалась между восторгом и страхом.

— Я включила громкую связь, рядом Робин. Он тоже видел этот сон. Кто-нибудь пытался пройти мимо стойки?

Нет, не пытались. Я рассказала им о ребусе, о странной последовательности цифр и букв.

— Мне сейчас резко захотелось уснуть, — признался Энди.

— Эйприл, ты еще раз этот код не повторишь? — Через микрофон голос Миранды казался таким тоненьким.

— Шесть, семь, шесть, четыре, пять, F, ноль, ноль, четыре, D, шесть, один, семь, четыре. — Последовательность так застряла в голове, что я выпалила ее на одном дыхании.

— Похоже на гекс.

— Ладно, а что это? — спросил Робин.

— Шестнадцатеричный формат. Наша привычная система счисления — десятичная. У шестнадцатеричной целочисленное основание шестнадцать. В компьютерном программировании каждое число от девяти до шестнадцати представлено буквой. То есть ноль, один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, A, B, C, D, E, F.

— Что?

— Не очень легко объяснить, — ответила она. — Это один из самых простых способов общения компьютеров. Он удобнее, потому что шестнадцать — это два в четвертой степени, а компьютеры говорят только на двоичной.

— Все еще ничего не понятно, но мы тебе верим, — сказал Энди.

— Ладно, думаю, есть вопрос поважнее: его видим только мы? — спросила я.

— Кто сейчас самый уставший? — спросил Робин.

— Наверное, Эйприл, — сказала Миранда, одновременно с Энди.

— Я? — вместе с ними предположила я.

— Ладно, вопрос был глупый. Эйприл, ты поспать сейчас можешь?

— В любой момент.

— Хорошо, вот и постарайся. Посмотри, что еще сможешь узнать. Мы пока проведем исследования и посмотрим, кому еще явился этот сон и что он значит. Все это просто-таки невероятно.

— Согласна, ничего вероятного тут нет, — поддакнула Миранда.

— И все же! — вставил Энди.

— Ладно, иду спать! Всем удачи!

Когда я училась в средней и старшей школе, то подрабатывала поиском потерянных домашних животных. В городе в Северной Калифорнии, где я родилась, было около пятидесяти тысяч человек, большинство из которых жили в нескольких километрах друг от друга. Все началось, когда я работала волонтером в Гуманном обществе. Я выгуливала собак, мыла клетки, чистила ящики для мусора и «общалась» (играла) с животными. Довольно хорошая работа, но за нее не платили.