Альбина Нури - Малыш для Томы (сборник)

Она резким движением вывалила оранжевую горстку моркови на сковороду, где уже скукожились и потемнели грибы и поджарился лук, быстро перемешала всё и накрыла крышкой. Отправила в кастрюлю капусту, вышла из кухни и двинулась в большую комнату.

Одно только и название – «большая». А на самом-то деле и эта комната, и вся квартирка крошечная и тесная. Нина Васильевна осторожно села на диван. Тот недовольно скрипнул и промялся под её немалым весом. Поправилась она в последние годы, что и говорить. Надо бы похудеть, но как-то недосуг. Нина Васильевна медленно обвела комнату рассеянным взглядом. Диван, пара кресел, журнальный столик с телефоном, облысевший ковер, торшер на длинной ноге, телевизор на тумбочке да древняя полированная стенка – вот и всё богатство. Вроде и мало мебели, а такое чувство, что кругом заставлено, ходишь – на углы натыкаешься.

В комнате почти всегда сумрачно: Нина Васильевна привыкла задергивать тёмные шторы, чтобы не любоваться свалкой на балконе. Она скидывала туда вещи, которые выкинуть жалко, а дома держать негде. Постепенно гора росла, и в результате на балкон стало почти невозможно выйти. Выстиранное белье приходилось развешивать на верёвках в ванной. Нина Васильевна всё ждала, когда дочь приедет и разберёт эти завалы. Но дочь не ехала.

Переведя дух, Нина Васильевна направилась в коридор за картошкой, прихватив по пути потрёпанное пластиковое ведёрко. Вышла из квартиры, подошла к ларю, открыла его и принялась кидать в ведро разномастные бугристые клубни. Перед тем, как вернуться обратно в квартиру, покосилась на Анечкину дверь. Спит ещё, небось. До полуночи, наверное, книжки читала. Нина Васильевна покачала головой и скрылась у себя.

Если подумать, никого в жизни и не осталось, кроме Анечки Тумановой да Борьки Рябинина, который живёт соседнем доме, на пятом этаже. Вот ведь как странно вышло…

Анечка, смеясь, называла их «тремя мушкетёрами». Когда-то они учились в одном классе. Нина сидела за партой с Борькой, а Анечка – впереди, с Колей Демченко. Её уже тогда все называли только Анечкой, так она ею и осталась, хотя в шестьдесят четыре года это уже смешно. Анечка всю жизнь проработала в каком-то московском издательстве художником, разукрашивала детские книжки. Тоже мне – работа, фыркала про себя Нина Васильевна.

После окончания школы они потеряли друг друга из виду. Свела всех вместе, соединила Анечка, которая вновь поселилась в Казани около семи лет назад. Похоронила мужа, с которым жила в Москве, продала там свою квартиру и купила здесь, в родном городе. Удивительно, но ей повезло найти подходящее жилье в том самом доме, где когда-то она жила с родителями и братом Арсением! Она вообще всегда была везучая.

Квартира её родителей была ровнёхонько над квартирой Нины Васильевны. Все десять школьных лет Анечка поутру спускалась на Нинин второй этаж и ждала подружку на лестничной клетке. Она выходила, и девочки отправлялись в школу, которая находилась в соседнем дворе. В этой самой школе Нина Васильевна, окончив пединститут, проработала до самой пенсии. Так и прошла вся жизнь в школьных стенах, здесь она сначала росла, потом старилась.

Сейчас в бывшей Анечкиной квартире живёт молодая семья с маленьким ребенком. Нина Васильевна, счищая с картошки тонкую коричневую стружку, недовольно глянула наверх. Что за несносный мальчишка! Когда был младенцем, днём и ночью орал-надрывался, а теперь подрос, плакать перестал, зато принялся шумно играть, громко болтать и постоянно носиться по дому, стуча пятками. Нина Васильевна всякий раз, встречаясь с соседкой во дворе, строго выговаривала ей за сына учительским тоном. Та смущалась, оправдывалась, извинялась.

Когда Анечкины родители умерли, не в один день, конечно, но в один год, по очереди, квартира досталась Арсению. Анечка, в отличие от Нины Васильевны, выгодно вышла замуж за москвича, перебралась к нему в столицу и добровольно отказалась от своей доли наследства. Легко быть добренькой, когда нет проблем с деньгами! Арсений квартиру родительскую продал, и подался в ту же Москву, вслед за сестрой. Тоже женился там, сына родил, а потом раз – и попал под поезд. Из родни у Анечки остался только племянник, Сашка.

Вот скажите, стал бы нормальный человек менять столицу, где у неё, между прочим, единственный родственник имеется, на провинцию?! Но Анечка с детства была странная, чудная. Когда она появилась на пороге Нининой квартиры, та чуть в обморок не упала. Столько лет не виделись! Анечка на шею ей бросилась, давай обниматься, слёзы от счастья лить. И вроде всё такая же, как на выпускном. Нина Васильевна даже поморщилась от досады.