Кэтрин Флит - Выбирая тебя

У меня зазвенело в ушах.

– Ты избегаешь меня последние две недели, и это просто убивает. Мне нужно знать, – я даже не поняла, как его руки оказались у меня в волосах, поглаживая длинные пряди. – Есть ли хоть какая-то надежда, что ты испытываешь те же чувства, что и я?

Звон стал громче. Мои глаза защипало от слез. Я не могла поверить в происходящее, и все же это было правдой. Я закусила губу и кивнула.

Он закрыл глаза и обнял меня. Мое сердце было готово вырваться из груди. Бен обнимал меня! Конечно, он обнимал меня и раньше, но в этот раз все было по-другому. Он прижался лицом к моим волосам, а я вцепилась в его футболку, и в этот момент мне показалось, что я чувствую его слезы на своей щеке.

Я еще никогда не целовалась с парнем. Как бы я могла, если всю жизнь мечтала поцеловать Бена? Но это волнующее, сумасшедшее и сладкое ощущение оказалось в тысячу раз лучше, чем я себе представляла. Я обняла его еще крепче и окончательно потеряла ощущение реальности. Он пах, как все самое лучшее, что было в моей жизни: теплая фланелевая ткань и океан.

Его губы коснулись моих. Те самые губы, на которые я пялилась все эти годы, которые улыбались моим глупым шуткам и шептали ободряющие слова, когда мне требовалась поддержка. Я не могла поверить, что вселенная, наконец, подарила мне этот идеальный момент.

– Мер, – выдохнул он мне в губы. – Когда-то я дал обещание, что всегда буду выбирать тебя. Я намерен его сдержать.

Искренность и чистота его слов исцелили все мои сомнения и страхи. Он снова поцеловал меня, и этот поцелуй заполнил все пустоты в моем сердце.

Что бы ни ждало нас в будущем – Бен чувствовал то же, что и я.

Он выбрал меня.

Отец подвинул мои ноги и плюхнулся на другой конец дивана.

– А ты, я смотрю, крутишься как белка в колесе.

Он окинул взглядом остатки попкорна в миске, груду DVD-дисков на столе и полупустую бутылку колы у меня на коленях.

Я пожала плечами, но его слова все равно задели меня, пробудив чувство вины. Наверное, ему нужна была помощь в магазине. Когда-то я любила быть для него полезной.

– Сегодня последний день весенних каникул, а небо затянуто тучами. Что мне еще делать?

Он медленно кивнул, положил ноги на кофейный столик и взял в руки ближайшую коробку из-под DVD-диска.

– «Крепкий орешек». Хороший выбор. Я думал, ты позвонишь и попросишь за тобой приехать. Все утро лило как из ведра.

Чувство вины только усилилось.

– Какой смысл? Мама с Рейчел взяли машину, а пикап все еще в ремонте.

– Я бы приехал за тобой на Салли.

– Тогда мы бы оба промокли. Все в порядке. Я же добралась до дома.

И по дороге сломала самооценку парню. Ну, может не совсем «сломала»: не так уж я хороша. Но точно потрепала.

– Итак… – папа откинул голову на подушку и посмотрел на меня. – Несмотря на погоду, скоро начнется туристический сезон. Я понимаю, что у тебя последний день каникул, но мне не помешала бы твоя помощь.

Он умолк и опустил взгляд на свои руки, огрубевшие от многолетней работы со снаряжением для виндсерфинга.

– К тому же я был бы рад твоей компании.

Отец мог бы отчитать меня или посадить под домашний арест на месяц, но это не произвело бы на меня такого впечатления, как эти тихие слова. Он всегда был на моей стороне, поддерживал меня и всегда давал понять, что даже если я не вела себя как идеальная дочь, то все равно была идеальной дочерью для него. Он принимал мои недостатки и особенности, принимал мою замкнутость. Может, потому, что разделял их.

У меня защипало в глазах. Я сморгнула слезы и отвернулась. Несколько месяцев назад, когда я соврала Бену, я разбила сердце и отцу. Тогда я впервые увидела на его лице разочарование, которое видела на лице матери тысячи раз. Я привыкла к ее разочарованию. Она любила нас, но всегда ожидала от своих дочерей самого лучшего поведения. Рейчел обычно дотягивала до ее высоких стандартов, а вот я всегда оказывалась намного ниже этой планки. Но отец? Его взгляд говорил о том, что я отобрала у него парус и оставила дрейфовать.

От того, что теперь я не могла подходить близко к воде, было только хуже. У нас с папой исчезли общие интересы: виндсерфинг и океан. Теперь он протягивал мне оливковую ветвь мира, предлагая вернуться в магазин и исправить все то, что я сломала. Я должна была с благодарностью принять эту возможность. Должна была простить и себя, и океан, но некоторые раны были слишком глубоки. Поэтому я сжала в руках стеганое одеяло и приготовилась снова разбить ему сердце.