Маделин Уикхем - Удиви меня

– Ты и вправду так думаешь?

– Более чем уверена. Как ее зовут? – будто бы небрежно спросила Тильда.

– Мэри.

– Ну вот и все, – демонстративно закатывает глаза Тильда. – Дэн никогда не именит тебе с особой по имени Мэри.

Мои губы сами расплываются в улыбке. Хорошо иметь такую подругу, как Тильда. Она всегда может развеселить меня, что бы ни случилось.

– А в остальном как у вас? – спрашивает она.

– Ну, знаешь, так и сяк, – пожимаю плечами я. Что-то в выражении ее лица само, словно клещами, вытаскивает из меня: – Ты слышала, как я кричала на него сегодня утром?

– И глухой бы услышал, – быстро бросает Тильда и плотно сжимает губы, видимо, чтобы не улыбнуться или не засмеяться.

Ну здорово. Теперь мы с Дэном персонажи нашей собственной уличной мыльной оперы. Смотрите, слушайте и наслаждайтесь, соседушки.

– Все будет хорошо. – Тильда мягко треплет меня по руке. Пообещай мне только одно: больше никакой игры «Удиви меня». Больше никаких сюрпризов.

Она не добавляет «я же тебе говорила», но невысказанная фраза висит над нами в воздухе. Впрочем, Тильда меня и так убедила.

– Не волнуйся, – искренне отвечаю я, – я покончила с сюрпризами. На веки вечные.

Я еще никогда не встречала Эсми лично, но почему-то ожидала увидеть низенькую тощую девицу в элегантном пиджаке и на каблуках. Но она оказалась совсем не такой; в вестибюле Нью-Лондон-Хоспитал меня ждала полная светловолосая девушка в довольно нелепом наряде: детской юбочке с милым принтом из овечек и в шлепанцах на резиновой подошве. У нее круглое личико, обладатели коих всегда кажутся веселыми и беззаботными, и только глубокие морщины на лбу выдают их заботы и треволнения.

– Я думаю , что у меня все готово, – уже в пятый раз она отчитывается передо мной (а мы еще даже не успели пройти через вестибюль). – В комнате отдыха есть чай, вода, закуски… – Она загибает пальцы. – Печенье, круассаны… Да, и газировка, конечно.

Закусываю губу, чтобы не рассмеяться. У нас всего-то небольшое мероприятие на час-полтора, а не экспедиция на Северный полюс.

– Это так предусмотрительно с твоей стороны, – вежливо откликаюсь я.

– Ваш муж уже едет? – взволнованно таращит на меня глаза. – У нас для него зарезервировано парковочное место.

– Спасибо. Да, он уже в пути. Привезет наших девочек и своих родителей.

Родители Дэна вдруг решили, что тоже хотят приехать на это мероприятие, три дня назад. Дэн как-то вскользь упомянул о церемонии открытия своей матери по телефону, она же обиделась и спросила, почему их с Невиллом даже не пригласили? Они что, не часть семьи? Дэну что, даже в голову не пришло, что они тоже бы хотели отдать дань памяти и уважения моему отцу? (Что странно, ибо не помню, чтобы они оба ладили с папой, когда он был жив.) Дэн аж опешил, я слышала, как он бормотал в трубку: «Все не так, мам… Это не вечеринка… Я просто не подумал, что вы захотите приехать сюда из Лестера… Конечно, вы можете приехать. Мы с Сильви будем только рады!»

Родители Дэна люди… как бы это сказать, сложные. Непредсказуемые. Хотя, как оказалось, моя мать тоже может быть непредсказуемой. Полагаю, наши девочки так же воспринимают нас с Дэном. Во всех родителях есть что-то необъяснимое, загадочное, недоступное взору ребенка. Все люди загадочны и непредсказуемы. Иногда я удивляюсь, как человечеству удалось столького достичь, сделать вместе, когда все мы готовы растерзать друг друга из-за маленьких обид и недоразумений.

Я так занята своими мыслями, что не слышу, как Эсми что-то обеспокоенно кудахчет:

– Я провожу вас в комнату отдыха, там вы сможете отрепетировать речь и проверить звук, – на ходу говорит она. – Там есть зеркало, если захотите нанести макияж или причесаться… не то, чтобы вам было это нужно, – добавляет она, разглядывая мою прическу. – У вас потрясающие волосы!

Должна признать, прическа и вправду выглядит потрясающе. Я ушла с работы пораньше, чтобы уложить их крупными золотыми локонами, как любил папа.

– Спасибо, – улыбаюсь я в ответ.

– Должно быть, нужны часы и часы, чтобы вымыть и расчесать их, – говорит она (я так и знала, что при этом она сочувствующе вздохнет).

– Ох, все не так страшно, – отвечаю я, мысленно предсказывая ее следующий вопрос: «Сколько лет вы растили такую красоту?»

– Сколько лет вы растили такую красоту? – выдает она, когда мы заворачиваем за угол. (Бинго!)

– У меня всегда были длинные волосы. Как у Рапунцель! – быстро прибавляю я, предвосхищая замечания о Рапунцель и Златовласке (всегда одно из двух). – Шинейд Брук уже приехала?