Стивен Фрай - Герои. Человечество и чудовища. Поиски и приключения

Когда Геракл вернулся с вепрем, тот был более чем жив, и Эврисфей так испугался этого громадного зверя, что запрыгнул в большой каменный кувшин и притаился в нем.

– Что велишь с ним делать?

– Унеси.

– Ты разве не желаешь рассмотреть его поближе? У него очаровательная щетина.

– Унеси его прочь сейчас же !

Голос Эврисфея загудел эхом в кувшине.

Эту сцену обожали греческие мастера росписи горшков – им нравилось изображать перепуганного Эврисфея, съежившегося в пифосе, а рядом Геракла, грозящего уронить на царя исполинского вырывающегося свина.

На полпути к окончанию – ну или так, во всяком случае, Гераклу казалось (мы еще пересечем этот мучительный мост, когда придет пора) – и Эврисфей действительно считал, что на сей раз, на сей раз ставит Гераклу задачу, которую тот ни за что не выполнит. Даже если не сгинет при исполнении, приговаривал царь про себя со злорадством, все равно лишится вечной жизни. В конце концов, оракул сказал Гераклу, что выполнение всех задач подарит Гераклу бессмертие, а всего лишь попытка не считается. Как давным-давно, в далекой-далекой галактике выразился Йода: «Делай. Или не делай. Попытки нет» [47] Киноэпопея «Звездные войны», эпизод V, «Империя наносит ответный удар» (1980). – Примеч. перев. .

Царь Авгий Элидский, сын Гелиоса, бога Солнца, располагал стадом из трех тысяч голов скота. Вся его скотина была бессмертна и, как следствие, произвела за долгие годы необычайное количество навоза [48] Не древнегреческая ли это сатира на богов? Не способ ли намекнуть, что в бессмертных дерьма больше, чем в смертных? . Стойла, где скотину держали, не чистили тридцать лет.

– Отправляйся в Элиду, – приказал Эврисфей Гераклу, – и как следует вычисти конюшни царя Авгия за один день .

Явившись в Элиду, Геракл испросил аудиенции у царя и договорился с ним: если удастся убрать завтра весь навоз между восходом и заходом солнца, Авгий отдаст ему десятую часть своего стада.

Если у вас создалось впечатление, будто Геракл – безмозглый увалень, тупоголовый болван, орел-мужчина минимального умственного развития, значит, я вас слегка сбил с толку. Геракл был прямолинеен – и это качество ассоциируется у меня с ним крепче всего. Мы, возможно, чересчур привыкли считать, что уклончивые, утонченные, изощренные подходцы умнее и действеннее незатейливого прямого нахрапа, но иногда это не так. Совершенно не представляю, что умнице Тесею или хитрецу Одиссею могло бы прийти в голову нечто столь же простое и блистательное: развернуть течение двух местных рек, Пенея и Алфея. Разумеется, понадобилась громадная сила, чтобы пробить в стенах конюшен бреши и изменить направление потоков, но сам замысел в простоте своей красив необычайно. Как Геракл и предполагал, воды ринулись в конюшни и вымыли собравшуюся за тридцать лет дрянь. Богатые навозом потоки сбежали на равнины и поля Элиды и удобрили тамошние земли на многие мили окрест.

Торжествующий Геракл обратился к Авгию за своей наградой в триста голов скота, но царь, любивший свои стада больше всего на свете, платить отказался.

– Эврисфей отправил тебя чистить мои стойла как раба, – заявил он, – поэтому любая награда необязательна и неправильна. Более того, я на такие условия и не соглашался.

– А вот и соглашался! – вскричал сын Авгия ФИЛЕЙ, обожавший Геракла и потрясенный тем, до чего гадко обходится с его героем отец. – Я отчетливо это слышал.

Царь рассерженно изгнал обоих из своего царства. Филея отправили на Дулихий, остров в Ионическом море [49] Южная Адриатика. Может сбивать с толку, потому что Иония – это в Малой Азии, нынешней Турции, далеко-далеко по другую сторону Греции. , а Геракл подался обратно в Микены, кипя от ярости. Он поклялся, что в один прекрасный день вернется и отомстит Авгию.

Народ Элиды, напротив, приветствовал Геракла на своей земле, покуда герой шел в Тиринф. Свежеудобренные земли, обогащенные навозом, принесут благоденствие всему краю. Благодаря Гераклу Немея стала безопасной, а также Лерния и гора Эриманф. Геракл стал героем не только среди царей и воинов. Он сделался народным героем.

Геракл явился в Тиринфский дворец – узнать, что там еще припас для него Эврисфей. Царь молча сидел на троне и оглаживал бороду.