Эндрю Хёрли - Лоуни

Когда все было сделано, он положил руки на каменную стенку и склонил голову. Он устал, как устал и я.

Я перевернул коврик, поднял половицу и проверил винтовку. Она, конечно, была на месте. Я коснулся холодного металла курка, пощелкал туда-сюда предохранителем и постарался представить, как это — выстрелить из нее. Как плечо почувствует отдачу. Каким будет звук выстрела.

Маленькая стрелка часов добралась до Матфея-мытаря, пробило пять ударов, звук был глуховатый, как будто шел из глубины механизма. Я положил винтовку на место и потряс Хэнни за плечо, чтобы разбудить его.

Брат сразу же коснулся запястья и выжидательно посмотрел на меня.

— Да, Хэнни, — сказал я. — Я знаю. Мы сегодня вернем тебе твои часы.

Когда мы спустились вниз, все уже сидели в пальто вокруг кухонного стола.

— Доброе утро, ребята, — поздоровался отец Бернард. Он засунул руку в ботинок и быстрыми движениями принялся вычищать грязь. — Хорошо спали?

— Да, преподобный отец.

— Спасибо, преподобный отец, что спросили, — поправила Мать, переводя взгляд с меня на отца Бернарда.

— Спасибо, преподобный отец, что спросили, — повторил я.

Он на секунду прекратил свое занятие и взглянул сначала на Мать, а потом на меня.

Хэнни подошел к одному из буфетов и стал искать коробку с хлопьями. Мать зыркнула на него, но, опомнившись, улыбнулась и слегка коснулась его руки.

— Нет, Эндрю, — сказала она. — Мы ничего не будем есть, пока не стемнеет. И тогда мы будем есть рыбу, а не хлопья.

Хэнни не понимал. Мать взяла из его рук коробку и поставила ее обратно в буфет.

Вошел Родитель, кашляя, и сел, положив на стол ключ.

— Я сумел открыть дверь, — объявил он. — Ту самую, в кабинете.

Мать закатила глаза, но мистер Белдербосс подался вперед:

— И что же там оказалось?

— Кровать, — ответил Родитель.

Мистер Белдербосс нахмурился.

— И несколько игрушек, — добавил Родитель.

— Это была детская, как вы думаете? — спросил мистер Белдербосс.

— Нет, — сказал Родитель, снова закашлявшись в кулак. — У меня впечатление, что там был изолятор.

— Для детей с туберкулезом? — тихо спросил мистер Белдербосс.

Родитель кивнул:

— Там есть маленькое зарешеченное окошко, заложенное снаружи кирпичами. Вот почему, наверно, мы его раньше не заметили.

Он разразился резким кашлем.

— Ох, ну хватит, — сказала Мать. — Что с тобой?

— Это, наверно, из-за комнаты, — ответил Родитель. — В ней полно пыли.

— Занятное место, чтобы держать детей рядом с кабинетом, — заметил мистер Белдербосс.

— Возможно, тогда это не был кабинет, — сказал Родитель. — Или, возможно, Грегсон таким образом мог присматривать за ними, пока он работал. Не знаю.

— Это не дом, а сплошной сюрприз, — удивлялся мистер Белдербосс. — Мне не терпится пойти посмотреть.

— Не сейчас, Рег, — возразила миссис Белдербосс. — Преподобный отец ждет.

Отец Бернард в пальто и ботинках стоял у выхода.

— Если все готовы, — сказал он.

Дождь еще больше усилился, когда мы вышли из дома, задний двор стал похож на устье реки с несущимися по булыжнику потоками воды. Отец Бернард пересек двор до середины и остановился.

— Здесь? — обратился он к Матери.

— Именно тут отец Уилфрид начинал, да, — ответила Мать.

Отец Бернард кивнул и начал читать молитву:

— Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. И ныне, и присно, и вовеки веков. Аминь.

Все повторили за ним, а потом встали на колени, за исключением мистера и миссис Белдербосс, которые потом бы просто не встали. Хэнни смотрел по сторонам, больше интересуясь барабанной дробью, которую выбивал дождь, вытекавший из разбитой водосточной трубы. Я потянул его вниз.

Отец Бернард закрыл глаза и поднял ладони:

— Мы просим Господа нашего Иисуса Христа простить нас за наши прегрешения. И мы молимся особенно за Эндрю, да наполнится его душа Святым Духом и обретет мир в грядущие дни до Вознесения. Преподобная Дева, радуйся, благодатная Мария…

Мы все вместе произносили эти слова, а Хэнни смотрел на нас.

По окончании молитвы все встали и двинулись через двор к месту первого стояния [17] Стояния, или Кальварии, — в католической, англиканской и некоторых других церквах четырнадцать изображений крестного пути Христа, расположенных около церкви или по дороге к ней. .

Там мы снова опустились на колени, и отец Бернард произнес:

— Поклоняемся Тебе, Иисус Христос, и восхваляем Тебя.

И все ответили: