Дэвид Лодж - Для англоманов - Мюриэл Спарк, и не только

— И слава Богу, что расстроилась, — благодушно сказала она. — Он меня не стоит. А ты, кстати, жениться не собираешься?

Том наморщил лоб.

— Нет, пожалуй. Я еще ни разу не встречал женщину, с которой мог бы прожить всю жизнь.

— А я что, не в счет? — напрямую спросила Эмма.

Том смутился, потом рассмеялся, потом, убедившись, что вопрос задан всерьез, смеяться перестал и принял подобающий вид:

— Это ж была первая любовь, Эмма, и у тебя, и у меня, — ответил он с серьезным видом. — Мы тогда были еще совсем молоды, и о женитьбе не могло быть и речи.

— Тогда — но не теперь, — сказала Эмма.

— Э… нет.

В эту минуту появились два официанта с двумя тарелками под хромированными колпаками, которые были синхронно подняты прямо у них под носом.

— Мы же совершенно разные люди, Эмма, — сказал он, когда официанты удалились. — Мы не виделись много лет, если не считать нашей летней встречи. Возможно, теперь мы опять начнем встречаться… И как знать… А здешняя стряпня, по-моему, недурна. Как тебе рыба?

— Понимаешь, — сказала Эмма, — если мы хотим воспользоваться тем, что уже сделано в отношении свадебного приема, времени у нас не так много.

И Эмма подробно рассказала Тому всю историю от начала до конца.

Между десертом номер один и десертом номер два Эмма отлучилась в туалет, а когда вернулась, то увидела, что Том, нахмурившись, говорит по айфону.

— Мне очень жаль, Эмма, — сказал он, пряча телефон в карман, — но я вынужден срочно вернуться в Лондон. — И, наскоро доев десерт (к своему десерту Эмма даже не притронулась), он проводил Эмму до подъезда, целомудренно чмокнул на прощанье в щечку и помчался на вокзал, чтобы успеть на последний лондонский поезд.

— До связи, — сказал он, убегая.

Поднимаясь в лифте на седьмой этаж, Эмма в слепой ярости колотила кулачками по непроницаемым стенкам кабины и истошно визжала. Дома на автоответчике она обнаружила сообщение от матери. «Свадебные приглашения напечатаны и присланы. Приезжай подписать конверты». Пришел мейл от Невилла: ему придется задержаться в Дубаи еще на неделю. «Зачем тянуть, — писал он, — надо, не мешкая, объявить об отмене свадьбы». Перед сном Эмма приняла феназепам.

Утром мать позвонила ей на работу насчет приглашений.

— Если ты занята и приехать не сможешь, дорогая, я их разошлю сама.

— Нет, не надо, — сказала Эмма. — Возможно, текст придется изменить.

— Изменить?! — с удивлением переспросила миссис Добсон. — Но почему?

— Может, придется внести кое-какую стилистическую правку, — объяснила Эмма. — Я должна сама эти приглашения перечитать.

— Хорошо, только не откладывай, дорогая. Времени остается мало.

— Знаю, — сказала Эмма. — Приеду, как только смогу. — Она услышала, как отец с раздражением буркнул: «Скажи ей, чтобы поторопилась».

Последней ее надеждой был интернет. Она нашла вебсайт под названием «Почта знакомств», где одинокие люди могли, не называя своего имени, связаться с потенциальными брачными партнерами. Описала себя самым соблазнительным образом, привела список качеств, которыми должен обладать жених, и закончила послание следующими словами: «Свадьба должна состояться в последнюю субботу июня». Ответы стали приходить с поразительной быстротой; одни — вроде бы совершенно серьезные, другие — шутливые, третьи — непристойные. Один «жених» прислал ей фотографию своего пениса. Еще один, назвавшийся тридцатипятилетним преподавателем колледжа, ей вроде бы подходил, и, поскольку жил он неподалеку от Бирмингема, они договорились встретиться в городской картинной галерее, в кафе. Он написал, что будет в красном шарфе; она — что наденет серебристый стеганый пиджачок. Вместо пиджака она предусмотрительно надела бежевый плащ, чтобы, прежде чем представиться, иметь возможность за ним понаблюдать. Эмма пришла раньше времени, однако преподаватель колледжа был уже на месте: вокруг шеи намотан красный шарф, на столике перед ним чашка чая, в руках газета. Седые волосы, всклокоченная борода, на вид не моложе ее отца. Энергично покопался указательным пальцем в носу, извлек оттуда некую слизистую субстанцию и незамедлительно отправил добычу в рот. Эмма опрометью бросилась в женскую комнату, где ее вырвало.

Когда Эмма вышла из картинной галереи, шел дождь. Она накинула на голову капюшон, сунула руки в карманы и без всякой определенной цели побрела вдоль канала. Приходилось признать свое поражение. Сопротивляться дальше не имело смысла: свадьбе не бывать. Последнее время она и правда вела себя нелепо; нелепо и рискованно. Ею двигало желание не выйти замуж, а навязать свою волю упрямо сопротивляющейся реальности. Какой же надо было быть дурой, чтобы вообразить, будто она сумеет всего за несколько недель найти замену Невиллу, который так ее подвел! Она остановилась и устремила взгляд вниз на черные воды канала.