Алексей Федорочев - Мажор

- Чушь! - истома прошла, как ни бывало, - Ты говоришь, что слово в голове дающего? Может быть, вполне тебе верю. Но и твои надуманные причины - тоже только в твоей голове. Ты еще не попробовала, а уже ищешь повод! Мой отец был старше матери почти на пятьдесят лет, выходя за него, она точно знала, что переживет его! И что?! Это ее не остановило! Более счастливой пары я не знал! Ты не представляешь, как я мстил отцу, когда ее не стало! Как он сам себе мстил! Вот-вот, ирония судьбы! Она погибла едва разменяв тридцать, а он дожил до восьмидесяти.

- Он... тоже?.. - голос Незабудки дрогнул.

- Был бы я здесь, будь он жив! Не случись... того, что случилось, он бы и сейчас возился со своими железками, а я бы честно прогуливал лекции в столичном университете.

- Сейчас лето, каникулы, - тихо поправила девушка.

- Значит, чах бы дома в лаборатории, костеря его на все лады. Я люблю тебя, - выдохнул я страшные в своей неотвратимости слова, - Хочу быть с тобой. Засыпать, просыпаться. Я стану хорошим отцом твоей дочери, обещаю! А насчет молодости - дай мне шанс! В конце концов, все женщины - ведьмы, выпьешь из меня все соки, делов-то? Будешь молодой красоткой, а я старой развалиной!

- Я... я не знаю! - с надрывом протянула она.

- У тебя не очень много времени - ровно до конца поездки. Если откажешься - дальше мы разойдемся. Вот, на! - я завозился с застежкой браслета, - Возьми! Это не кольцо и ни к чему тебя не обязывает! - поспешил заверить, видя ее колебания. - Нет - значит, останется на память, все равно делал для тебя! Да - будет кольцо и все, как полагается. Думай, решайся!

Неожиданно настало время, когда я полюбил бескрайнюю аравийскую пустыню всем сердцем. Караван двигался неспешно, быстрее не позволяла дорога, точнее ее отсутствие, паломницы не отличались богатством, сопровождение они наняли вскладчину всем автобусом, поэтому мне на радость маршрут не требовал ежевечерних остановок в караван-сараях. Мой спальник единственного мужчины в команде обычно изгонялся к границе лагеря, туда же, распределив дежурства, прокрадывалась Юля-Незабудка. Зато ночевки в гостиницах бесили - наемницы вместе с подопечными скрывались на женской половине, куда мне ходу не было. Я бы доплатил за семейный номер! А несколько риялов сверху решили бы вопрос с отсутствием в документах отметки о браке или родстве, но, в отличие от меня, Незабудка находилась на миссии и бросить группу не могла. А женские комнаты даже в недорогих, но приличных гостиницах обычно неплохо охранялись, и тишком пробраться под покровом ночи друг к другу в номер не удавалось.

- Не злись! - Юля погладила мою руку, - Сама злюсь, а тебе не стоит!

За профессионализм Незабудку в отряде уважали, а за замкнутый характер и резкость недолюбливали, но совсем черствыми остальные валькирии не были и дали нам возможность этим утром побыть вдвоем, под благовидными предлогами распределившись по остальным багги. Ненадолго, они всё же не на прогулку выбрались, да и сидеть по пятеро в машине с оружием тесновато, но даже полтора часа наедине - это полтора часа наедине. Ведомый мной "Лендхорс" возглавлял колонну, Юля устроилась на пассажирском сидении рядом. Впрочем, на болтовню со мной она отвлекалась в меру, снова и снова прочесывая барханы взглядом

- Тебе-то с чего злиться?

- Помимо того, что меня ночью разлучили с любимым? - это было впервые, когда она вслух призналась, что мои чувства не безответны. Вчерашнее воздержание уже не казалось тяжким бременем, признание того стоило.

- Повтори! - мне захотелось убедиться, что не ослышался.

- Глупый-глупый Колокольчик! Была бы я с тобой, если б не любила! - Юля отвлеклась от вида песка и игриво стрельнула глазками из-под челки, как и раньше, почти читая мои мысли, - Сначала сама не понимала, думала просто потому, что ты еще не похож на мужчину...

- Это ты меня сейчас так оскорбила? - перебил, всерьез обидевшись на последнее высказывание. Вознести на небеса и макнуть в грязь одной фразой - это еще надо суметь!

- Нет, прости...

В машине установилось гнетущее молчание.

- Не злись, пожалуйста, я не хотела, чтобы это так прозвучало! - повторила Незабудка, робко касаясь сведенных на руле пальцев. Раздраженно оттолкнул ее руку, тогда она решилась, - Ладно, все равно бы всплыло, почему бы не сейчас... Если ты дружишь с математикой, то уже вычислил, что дочь я родила в шестнадцать. Совершила ошибку, бывает! Не я первая, не я последняя, кто повелся на сладкие речи и поверил не тому человеку. Хуже другое, сама еще дитя, с ее появлением я не повзрослела. И через полгода, едва перестав кормить грудью, я бросила Ларку на чужих людей, а сама сбежала с ее отцом. То, что его не интересовали ни я, ни ребенок, я поняла много позже, когда уже стало поздно.