Леонид Милош - Братья по крови

Обгоняя попутные машины, они стремительно понеслись вперед. До встречи оставалось совсем немного.　

На пару минут они все-таки опоздали. Это было не принято. В бандитских кругах уважали точность. Джип несся по пустынной темной улочке, ведущей на кладбище, когда свет фар выхватил вдалеке огромный, словно корабль, кузов белого «мерседеса». А чуть подальше темными силуэтами виднелись кресты и могилы. Джип подкатил ближе, резко затормозил.　

Эдик с Султаном вылезли из машины. К ним тут же подскочили двое парней. Лица напряженные, руки в карманах коротких кожаных курток.　

— Привет, братаны! — усмехнулся Эдик. — Извините за опоздание.　

И он протянул им для приветствия руку. Они суетливо поздоровались и снова попрятали руки в карманы. Из «мерседеса» вышли двое, приблизились к ним.　

— О! Игорек! И никак Вова, собственной персоной! — радостно произнес Эдик, словно эти люди были его лучшими друзьями.　

Но те с Эдиком и Султаном здороваться не стали. Как только кавказцы приблизились, неожиданно откуда-то из темноты взревели моторы, и два огромных черных джипа подскочили к ним с двух сторон, звучно скрипнув тормозами. Мощный свет фар слепил глаза.　

— Вова, да ты, никак, целую армию с собой привел?! — скривился в усмешке Эдик, наблюдая, как из джипов высыпала куча парней. У двоих что-то заметно оттопыривалось под куртками, явно не палки, а что-то посерьезнее.　

Один из боевиков подошел к Вове, тихо сказал:　

— Никого, все чисто, на шоссе тоже.　

Но Эдик все слышал.　

— Я же сказал твоему приятелю Игорю, что вдвоем приедем, ты разве сомневался?　

Кальманский все еще не мог поверить, что их противников всего двое. Хотя его ребята с пяти вечера в этом районе дежурили и ничего подозрительного не заметили. Никакой засады. Неужели на самом деле одни?!　

— А ты, никак, крутой! — в тон ему ответил с ухмылкой Вова и протянул для приветствия руку. — Ну, тогда давай познакомимся.　

— Эдик.　

— Володя. Ты уж, извини, дружище, но мои обыщут вас, на всякий случай.　

— Боишься?　

— Да нет, но так, знаешь ли, спокойней.　

— Обыскивай, а потом можно, мы вас обыщем?　

— Шутник, — снова усмехнулся Вова.　

Двое парней тщательно обыскали Эдика с Султаном, заглянули в машину.　

— Там тоже ничего, только монтировка, — крикнул один из парней.　

— Ну, вы даете! — удивленно протянул Вова и с любопытством посмотрел на Эдика. — Что, крутых из себя строите?　

— Я свои силы знаю, — спокойно ответил Эдик, — а ты, видать, на свои не надеешься? Ты бы еще попросил своего приятеля, чтобы он батальон ментов с собой прихватил.　

Кальманскому не нравился этот разговор. Трусом и перестраховщиком себя чувствовать не хотелось. А этот незнакомец их явно не боялся, говорил на равных, да еще с насмешкой.　

— Вова, может, поговорим наедине? — предложил Эдик. — Твои же тебе сказали, что я чист. Или боишься?　

— Ладно, не гони! Я посмотрю, как ты сегодня ночью запоешь!　

— А что, ты меня куда-то приглашаешь?　

— Приглашаю, только не к проституткам.　

— А куда?　

— Потом узнаешь.　

Он приказал своим ребятам отойти. Они остались вчетвером — Кальманский с Матросовым и Эдик с Султаном.　

— Я тебя слушаю, Эдик, — вызывающе произнес Кальманский. — Чего ты хочешь?　

— Вова, я вижу, ты серьезный человек. Ты меня поймешь.　

— Не тяни.　

— Оставьте эту бабу в покое.　

Вова снова усмехнулся:　

— И что мы будем с этого иметь?　

— Разойдемся по-хорошему…　

— Да ты, никак, нас пугаешь? Слышь, Игорь? — Кальманский повернулся к приятелю. — Он предлагает нам по- хорошему разойтись!　

— Крутой! А ты на этого крутого бабки повесь, тонн двести, — поддакнул Матросов, — чтоб в следующий раз косяков не забивал!　

— Ну как? — повернулся к Эдику Володя. — Слышал?　

— Да.　

— Не хотим мы по-хорошему разбегаться. Вот такие мы беспредельщики, ясно? И бабенка твоя от нас никуда не денется. И ты, чтоб больше не косорезил нам, отступной отстегнешь, двести тысяч зеленых.　

— Круто!　

— А мы такие.　

— Ладно, я согласен.　

— Вот то-то.　

— Деньги когда отдать?　

— Сегодня. Иначе мы тебя сегодня в бетонную стену запакуем, у меня на даче.　

— Да, ребята, вы не просто беспредельщики.　

— Я знаю, мы еще хуже. Но такова жизнь. Ничего не поделаешь, Эдик!　

— Да, жизнь — дерьмо!.. Ты прав, — Эдик неожиданно повернулся и спокойно пошел к своей машине.　

— Ты куда?　

— Я сейчас, подожди.　

Было видно, что Кальманский слегка растерялся. Куда это он? А Эдик уже открыл заднюю дверцу, поднял сиденье и резко выхватил автомат.