Леонид Хомутов - В сложном полете

Некоторых из них я немного знаю. Они служили в нашем училище, только в другом городе. А теперь вот судьба забрасывает их в желтые бескрайние степи.

За моим столом — незнакомый человек. Он, как и все, в меховой куртке, меховых брюках и сапогах. Только все это новее, чем у других. И куртка из замши, как у истребителей.

Какой-то начальник, — решаю я и секунду-другую гляжу на него.

Он не молод, намного старше меня — в отцы годится, черноволос. В редких зачесанных назад волосах, начинающихся почти от бровей, серебрится седина. Глаза карие, внимательные, умные. Лицо смуглое, морщинистое.

Надев шапку-ушанку, он поднялся:

— Садитесь! Вам нужно работать. — И перешел на соседнее место позади.

Разложив карту и все свои нехитрые штурманские принадлежности, я быстро рассчитал время прибытия. Выходило, через три часа пятьдесят три минуты будем на месте.

— Борис! Ушаков! — послышался знакомый голос из-за спины.

Я обернулся. Обернулся и «начальник».

— Когда будем на месте? — кричал один из моих знакомцев.

— Вовремя! — улыбаюсь и быстро настраиваю радиокомпасы на радиостанции. Дорога каждая секунда. Летим в облаках, земли не видать. Нужно как можно точней определить ветер и взять верный курс.

Один за другим веером ложатся на полетную карту копья пеленгов. Идем вроде без уклонений. Пеленги пересекаются то севернее, то южнее заданной линии пути. Неожиданно раздаются удары. Похоже, кто-то кидает в самолет камни. Заливисто ревут двигатели — командир борется с обледенением, меняя обороты и шаг винтов… Да-а, веселенькое начало! С музыкой и барабанным боем. Если так будет весь полет, из самолета выползем оглохшими…

Иду в переднюю кабину. Здесь полумрак. Окна заледенели и плохо пропускают свет. Воздух насыщен снежной пылью, и создается впечатление, что в кабине туман.

— Дай транспортир, — говорит командир, увидев меня. — Обогрев не помогает, буду скоблить стекла.

Борттехник — вечно улыбающийся крепыш — склонился к приборам между летчиками и шурует рычагами взад и вперед. Хмурый, сосредоточенный, он даже не заметил меня.

Удары по фюзеляжу усиливаются. Становятся громче и громче. Кажется, кто-то огромный бьет кувалдой по бортам и вот-вот вдребезги разнесет самолет.

Мне становится не по себе. Охватывают беспокойство, тревога. Такое сильное обледенение я вижу впервые. Всматриваюсь в окно. Видна кромка плоскости с бугристыми наростами льда. Обледеневший, крутящийся кок винта, а дальше — сплошная белая пелена, в которой «растворилось» крыло. Похоже, всю землю окутала облачность и поднялась до самого солнца… А что если обледенение и дальше будет расти?.. Тогда самолет может потерять аэродинамические формы. И камнем рухнет вниз на острые скалы и вековую тайгу. Даже выпрыгнуть не успеем. Хотя с чем прыгать-то? Парашютов-то нет, не взяли. И пистолетов тоже. А могли пригодиться, если сядем на вынужденную. Внизу горы, тайга…

Бум! Бум! Бум! — монотонно грохочут удары. Холодом сжимает сердце. Но не подаю вида. Краем глаза кошусь на командира. Он удивительно спокоен, словно глухой. Вот это выдержка! Хотя фронтовик-афганец, 86 боевых вылетов!.. Ну, хватит! Пора работать!..

Встряхнувшись, иду к себе в общую кабину. Здесь все по-старому. Ни на что не обращая внимания, летчики азартно играют.

«Мой начальник» не сводит с меня глаз. Кто он такой? Что ему надо?.. С ним рядом почему-то знакомец. Улыбается, хотя и старается сохранить солидность.

— Вы всегда с таким громом летаете? — иронизирует. Я не отвечаю. Некогда. Надо определить свое местонахождение, путевую скорость и уточнить время прибытия на аэродром посадки.

Снова кручу рукоятки радиокомпасов. Стрелки указателей курса медленно вращаются. Этого еще не хватало! Неужели антенны обледенели? А может, отсоединились?.. Нет, все в порядке. Тогда что же? Почему не работают?..

Я подключаю ввод запасной шлейфовой антенны. Должна выручить. Но стрелки по-прежнему медленно вращаются. Может, предохранители перегорели? Проверяю. Целые. Так что же?.. Лампы?.. Но возиться с ними некогда.

Пересаживаюсь за последний компас. Может, он работает?..

За левый садится «начальник». Пытается пеленговать радиостанции, но у него тоже ничего не получается.

К сожалению, и правый радиокомпас нормально не работает. Стрелка тоже не останавливается. Надо проверить радиокомпас полностью. Вплоть до замены ламп. И я выполняю операцию за операцией.

«Начальник» одобрительно глядит на меня. Я тихонько спрашиваю у знакомца.