Леонид Хомутов - В сложном полете

Снова сводящий с ума оглушительный рев, темень, жуть!

Толчок!..

Вениамин куда-то провалился, словно в пропасть. Звенящая тишина. Открыв глаза, содрогнулся. Купола не было!.. Вытянутая тряпка вместо него на конце уцелевшей стропы. «Прощайте!..»

Он не помнил, сколько летел до земли. Удар! Всплеск!.. Что-то жидкое и холодное хлестнуло в лицо, мягко и пружиняще обволокло тело. Сомкнулось над головой…

Открыл глаза… Зеленая масса кругом. Блестящие пузыри поднимаются вверх… «Что же это такое?.. Упал в озеро?.. Снесло ветром за время спуска?..»

Вынырнув, огляделся, освободился от подвесной и поплыл к берегу. Донесшийся издали рокот напомнил о схватке. Отыскал на горизонте удаляющуюся точку, погрозил кулаком. Выплевывая воду, тонким срывающимся голосом закричал:

— Фашист! Еще встретимся!..

В роте опять новость: с командиров отделений сняли Апрыкина. Тихо и спокойно стало в 22-м, и все уверены — дело от этого выиграет. Болезнь Апрыкина та же самая, что у Гущина и Магонина. Только более застарелая. Чем больше наказывал и кричал, тем хуже становилась учеба и дисциплина в отделении. Лишь за последний месяц было две самоволки, не считая мелких нарушений.

Сейчас умолк, скромно стоит в строю, наблюдая как другой рапортует старшине. Нужный вираж заложило командование, освобождаясь от горлопанов-очковтирателей, ставящих превыше всего внешний эффект и благополучие.

Гущин — подражатель Апрыкина, если не дурак, должен сделать верный вывод, изменить работу. Ко мне сейчас не пристает — видно я «исправился», — но с другими постоянно воюет. Чаще всего с Востриком. Тот уже смотрит на него волком.

Опасное дело затеял в одиночку «комотд». Но ведь никто не скажи, сразу оборвет: сам все знаю и умею.

Видно, между «комотдами» идет негласное соревнование, кто сильней «зажмет» отделение. Не повысить дисциплину и спаянность, а именно «зажать». И вот к чему это приводит. Неумелые постепенно выбывают из игры. Что ж, теперь очередь Желтова. По-прежнему, как останется за старшину, так и сыплет взысканиями на вечерней проверке. Мало своего отделения, так до других добрался. Боятся его стали больше, чем старшины. Но и ненавидят крепко.

Валька открыто похваляется, что мог бы «зажать» роту сильней, чем Иршин, только бы тот почаще оставлял его за себя. Самовлюбленный позер Валька. Стоит перед ротой, так весь от важности раздувается.

Особенно с удовольствием воспитывает чужаков (не надеждинцев) в своем отделении — Валерку Чертищева и Юрку Киселева по прозвищу «Кисельман». Тоже играет с огнем. Эти парни не я. Пока молчат, затаив обиды. Но что будет при выпуске, когда не будет курсантов, «комотдов», старшин, а все станут равными лейтенантами?.. Изобьют же нещадно. И так уже недобро шепчутся, поглядывая на Желтова. Оба чернявые, крепкие, сыплющие жаргоном. За версту видно, что часто дравшиеся парни с улицы. Я знаю их — рос среди таких…

Ура! Вылетели на «гончих» самостоятельно! Ох и полет был вчера! Но все по порядку. Утро не предвещало плохой погоды. Солнечно, тихо. В темпе, как всегда, но в празднично-тревожном настроении готовили самолеты. Еще бы?! Сегодня же впервые на таком бомбардировщике в полет без инструктора. Как-то он пройдет, справимся ли?.. Должны.

Когда подвесили «поросят», закончили подготовку, проверку аппаратуры, надели парашюты, раздалась команда:

— Эскадрилья-я! Поэкипажно-о! Становись!

Выстроились шеренгой у носа машины.

— Равняйсь! Смирно! На середину шагом марш!

И все экипажи колоннами по одному пошли туда.

Подъехавший с КП комэска, приняв рапорт зама, дал последние указания, а штурман эскадрильи — отсчет точного времени.

Дежурный метеоролог, посмотрев на небо, наполовину затянутое облачностью, развернул синоптическую карту, водил по ней карандашом.

— Погода нашего района обуславливается ложбинкой циклона, расположенного западнее Среднегорья. На время полетов ожидается небольшое понижение облачности, которое не должно помешать полетам…

Комэска, отпустив синоптика, заключил:

— Все команды с земли слушать внимательно. Взлет строго по порядку, определенному плановой таблицей. Сигнал к запуску двигателей — зеленая ракета со старта…

Мы с Митькой вылетели последними. Лева Шитов, поглядывая на выруливающие самолеты, давал свои последние указания.

— Самое главное — не волнуйтесь. Не теряйте здравого рассудка и все будет в порядке. Упражнение такое же, как и предыдущее, которое вы отлетали отлично. Ничего плохого не случится, если будете работать строго по штурманскому плану…