Виктория Полечева - Рассказы из шкафа

Пытался найти работу, но нет никаких сил рассказывать, что я инициативный, трудолюбивый, креативный, еще черт знает, какой… Об этом я с жаром говорил шестнадцать лет назад. А сейчас не могу.

Когда в очередной раз пересматриваю семейные фотки, приходит, наконец, осознание, насколько скоротечна жизнь. Вот, Леньки нет еще, мы со Светкой молодые, загорелые. Вот Леньке два, а следующий понедельник – уже пятнадцать. Плей Стейшен все равно ему купил, если трубку не возьмет, оставлю под дверью квартиры и убегу. Благо, через два квартала отсюда поселились, я их уже вычислил.

Как-то быстро все. Слишком быстро. Нахожу на голове два седых волоска и долго-долго смотрю в пустоту. Так вот она – жизнь? Я все быстрее, быстрее, быстрее, а она все равно меня обгоняет.

На следующий день смотрю из окна на трех ведьм, и мне неожиданно становится их очень жаль. Что же у них, даже кота нет, если они к этой лавке приросли? И заняться, выходит, нечем. Они встают, чуть проходят вдоль дома, а потом замирают у липы. И долго-долго водят носами, улыбаются, как девчонки. И вдруг за платками, платьями, косынками и морщинами я действительно вижу девчонок. Было время, когда и они жили. Не следили за чужой жизнью со своего наблюдательного пункта, не смотрели ее по телевизору, а по-настоящему жили. Совсем, как я.

От избытка чувств срываюсь в магазин и покупаю любимым ведьмам по мороженому. Из рук берут его недоверчиво, хитро щурясь.

А я ложусь спать почему-то умиротворенным, будто только увидел жизнь и ее понял.

В пять утра просыпаюсь от стука в стенку. Выхожу на лестничную площадку, пытаюсь не убить Антонину Семеновну. Она лепечет что-то про то, что не спала, кутается в потертую ночную рубашку, пытается завязать на удивление длинные волосы в привычный пучок. Я, так и не поняв, чего она хочет, иду за ней в ее квартиру.

Пахнет корвалолом, травами и…кошачьим кормом. Значит, не одинокие мои ведьмы. Хотя бы коты с ними уживаются.

Антонина Семеновна говорит, что не может спать с нечистой совестью. Выносит мне из спальни Фуфика. Живого, невредимого. Хорошо откормленного. При виде кота я сразу думаю об Ольке, хочу ей позвонить. Забываю, что она не возьмет трубку. Беру рыжего жирдяя на руки, прижимаю к груди…и вдруг начинаю реветь, как девчонка.

Через полчаса я уже запиваю корвалол теплым чаем на кухне, пропахшей старушечьим запахом, и взахлеб рассказываю о том, что по дурости пошел поручителем к другу, а он обул меня и уехал куда-то в Сербию. Светка, узнав про два миллиона долга, сказала, что тут же заберет детей и уедет к маме. Когда я вез детей к теще, в нашу машину влетел чей-то сыночек на инфинити. Я отделался парой сломанных ребер, Леньке перебило ногу. А Олька вот вообще заикаться начала… Узнав об аварии Светка сказала, что мне вообще нельзя доверять детей, и теперь даже не разрешает им со мной, непутевым, общаться. Даже не дала сказать детям, как я их люблю. Да и Светку люблю, жизни мне без нее нет, и не будет никогда.

А машина-то наша тоже в кредит была, Светка все новую хотела… А потом и с работы меня взашей выгнали. А я ж все ради них…чтобы и Леньке приставку, и Ольке наряды для гимнастики, и Светке йогу с супер-мастерами… И даже из последней зарплаты сорок пять тысяч за разбитые двери вычли, хотя я сам же их по пятнадцать покупал…

Я говорю, говорю, говорю, шмыгая носом и потирая глаза, и, кажется, только перед тем, как замолчать, понимаю, что Антонина Семеновна размножилась. Теперь их трое, моих любимых ведьм. Они сидят вокруг меня на тесной кухне, накинув на спины пуховые платочки, и сочувственно качают головами. А рядом сидит Олькин Фуфик и беззастенчиво хлещет теплое молоко из огромной тарелки.

На следующее утро я просыпаюсь оттого, что Фуфик тычется мне мордой в ухо. Кормлю его и вдругпонимаю, что на душе стало чуть легче. Оказывается, просто говорить с кем-то – уже неведомая благодать. Надеваю лучшую рубашку: пора искать работу.

Под дверью нахожу записочку: «+798… Спросить Валеру, сказать, что от бабы Поли»

Звоню. У Валеры низкий приветливый голос. Немного запинаясь говорю, что я от бабы Поли. Он радостно восклицает, и назначает мне собеседование. Когда он называет адрес я, наконец, понимаю, куда пытается мне пристроить одна из моих любимых ведьм. Самая крупная газовая корпорация… Допустим, баб Поль, допустим.

Валера, точнее, Валерий Константинович, оказывается внуком бабы Поли. Посмотрев резюме и задав пару вопросов, велит выходить на работу через неделю. Зарплату обещает такую, что у меня темнеет в глазах.