Олег Тихомиров - Самые страшные похищения на свете

– Его мышиное величество король Кис IV награды раздавал.

– И тебе перепало?

– Спрашиваешь! Медаль «За неоценимые услуги» пятой степени. – Он поправил галстук на своей лакейской манишке.

– Да ну? – Акулина опять сплюнула.

– Вот так вот. Кстати, почему тебя не было? – Лакей холодно прищурился. – Должна была присутствовать.

Но Акулина и глазом не моргнула:

– Я отпрашивалась у господина главного советника... по важным делам.

– Понятно: к чужим гнездам летала подбрасывать яйцо. Шучу, шучу. Не сердись. Дураку понятно, что ты давно уже не можешь заниматься подобными глупостями. У тебя только важные дела. Вся в делах.

– Зато ты бездельник, – ответила кукушка, не удостоив лакея взглядом. – И все вы тут бездельники один к одному. Страна серокожих бездельников.

Гур считал себя верным подданным короля, невероятно верным, и такого диссиденства стерпеть не мог.

– Но-но! – Он постарался придать своему лицу разгневанное выражение. – Да как ты смеешь! Гнусные поклепы на наш строй, на великое королевство. – И поглядев по сторонам, он закричал: «Эй, Кир, где ты? Проснись, Кир!»

И еще один лакей, тоже мнивший себя любимцем его величества, приподнялся с какого-то непонятного сооружения возле стола, сбросил нечто похожее на покрывало и, потянувшись, встал.

– Чего шумишь? – тускло посмотрел он на Гура. – Я так чудесно спал на королевском троне, а ты вопишь, словно тебя режут.

– На троне? – мелкая верноподданическая дрожь охватила Гура. – Несчастный, ты забрался на королевский трон?!

– И что? – спокойно отозвался Кир. – Если б я на него днем садился – другой разговор. А ночью-то полежать – подумаешь. Я его разбираю, как раскладушку. Гляди – раз, два и готово. – Он быстро сложил трон, придав ему обычный вид, сдул с сиденья обрывок нитки.

– Может, ты будешь и корону по ночам надевать? – с холодной издевкой проговорил Гур.

– Не буду. В ней спать жестко.

– У вас одно на уме – спать, спать. Лентяи. – Снова шмыгнула носом Акулина и прокричала: – Ку-ку...

– Погоди!.. – Замахал на нее руками Гур. – Если помолчишь, дадим вкусненького. – Он пробежал взглядом по столу. – Салат из шампиньонов. – Попробовал, выплюнул. – Тьфу!..

– Паштет из печени скворцовой. – Поспешил на помощь к нему Кир. Но, отведав с ложки, также выплюнул. – Тьфу!..

– Мясо белое куриное в ореховом соусе со специями, – провозгласил Гур, но пожевав, сморщился: – Тьфу!.. Послушай, Кир, – спросил он, задумавшись, – почему все так быстро прокисает в нашем высоко развитом мышином королевстве?

– Потому что здесь кислый воздух, – ухмыльнулась Акулина.

– Это почему же он кислый? – замер Кир, как лягавая собака на стойке.

– А потому, что вся жизнь у вас кислая.

– Ты что мелешь, старая!.. – Зашипел Гур. – Король прикажет тебе отрубить голову.

– В два приема, – добавил Кир.

И оба лакея запели такую песенку:

– Веселая песенка, – оценила Акулина. – Гур, а что ты все время любуешься перстнем, словно только что украл его?

– Не каркай. Я взял его из шкатулки.

– Из чужой?

– Ишь, перья вздыбила. Как может быть чужая шкатулка в доме, где я живу?

– У тебя – дом?

– Погляди, Кир, как она буркалы вытаращила, умора.

Акулина встряхнулась, обронила перо. Сказала:

– Да ты порядком заложил за галстук.

– Я порядком заложил соседа. Он перебрался в тюрьму, а я в его дом. Он ведь не может одновременно находиться и там и здесь. Докумекала?

– А теперь вы собираетесь стукнуть на меня?

– Ага! – дружно ответили Кир и Гур.

– Ой, ой! Я, кажется, снесусь от страха. Пощадите.

– Это не в наших правилах.

Акулина ехидно улыбнулась:

– Но вначале король казнит вас.

– Совсем спятила? – поинтересовался Гур.

– Ничуть.

– Тогда рехнулась, – заключил Кир.

– Он казнит вас за то, что вы не донесли ему вовремя.

– Мы?.. Не донесли вовремя? – Гур почесал себя за левым ухом.

– Мы доносим королю обо всех событиях раньше, чем они случаются, – возмутился Кир.

– Вот именно. Может, они потому и не случаются, что мы вовремя о них доносим.