Брюс Кэмерон - Путь домой

– Итак, я изучил этот вопрос, – сказал мужчина. – Действительно, существуют собаки, чующие приближение эпилептических припадков. Большинство из них проходит специальное обучение, чтобы научиться делать то, что Белла, по вашим словам, умеет от природы, то есть предупреждать. Некоторые люди утверждают, что такие собаки спасли немало жизней, хотя, разумеется, есть и скептики. И по закону вам должны разрешить иметь такую собаку, если таково предписание врача. И неважно, если в вашем многоквартирном доме действует запрет на домашних животных – для вас должно быть сделано исключение. Я говорил с нашим юрисконсультом, и он сказал, что в законе о справедливом решении жилищных вопросов это прописано очень ясно.

– Слава богу, – пробормотал Лукас.

Мужчина поднял одну свою вонючую руку.

– Погодите, все не так просто. Для этого нужно пройти целую процедуру. Вы должны будете получить на Беллу свидетельство, удостоверяющее, что она именно такая собака. А до этого она останется просто домашним животным.

– Но я же говорил вам, она лаяла оба раза, когда моя мать была близка к эпилептическому припадку. Если бы мы тогда понимали, в чем дело, мы бы смогли принять меры!

Я чувствовала, что мой человек отчего-то сильно возбужден, и посмотрела на него с беспокойством. Что стряслось?

– Я понимаю это, сынок, – ответил мужчина. – Но от обладания врожденной способностью до обладания официальным свидетельством путь неблизкий.

– Сколько времени может занять получение такого свидетельства?

– По правде сказать, я точно не знаю, но, похоже, это сложный процесс. – Мужчина пожал плечами. – Я могу сказать тебе определенно только одно – наш госпиталь этим не занимается.

– У нас есть только три дня, а потом они запустят процедуру выселения, – простонал Лукас. Я лизнула его руку.

– Док, а вы не могли бы ему дать какое-нибудь письмо на этот счет? – спросил Тай.

– Нет, не могу. Даже если от такого письма и была бы какая-то польза, в чем я сильно сомневаюсь – ведь, как я уже сказал, для признания Беллы такой собакой существует четко прописанная процедура – я все равно не могу заявить, что она обучена предупреждать о приближении эпилептических припадков, поскольку она такое обучение не прошла. Она просто собака с врожденной способностью это делать.

Тай вскочил на ноги. Он казался еще более возбужденным, чем Лукас.

– Послушайте, она по-настоящему особая собака. Она приходит в отделение, и ты видишь, как у людей проходит стресс. В программе групповой психотерапии из двенадцати шагов новички от нее в восторге, потому что она дает им уверенность в себе. Она сидит перед всеми ними, и почти каждый, кто хочет рассказать о своих проблемах, сначала гладит ее. И я знаю, она очень помогает Терри. Она говорит, что от Беллы больше проку, чем от антидепрессантов, которые она принимает. Ее все любят. Белла творит добро, док. А это дорогого стоит.

Мужчина немного помолчал.

– Стало быть, вы все-таки знаете, что, приводя собаку в госпиталь для ветеранов, вы тем самым нарушаете правила, верно? – спросил он наконец.

– Я знаю, что готов сделать все, что только возможно, чтобы помочь тем мужчинам и женщинам, о которых я забочусь. Мужчинам и женщинам, которые служили своей стране. Людям, которым по множеству причин сейчас приходится туго. И раз уж эта собака может положительно влиять на то, как они себя чувствуют, я, черт возьми, сделаю все, чтобы она продолжала их навещать! – с жаром ответил Тай.

Мужчина поднял руку.

– Не поймите меня превратно. Я просто хотел удостовериться, что вы понимаете – если доктор Ганн или пара-тройка других врачей, имена которых я мог бы вам назвать, узнают, что вы тайно проводите в госпиталь домашнее животное, они прикроют всю вашу программу. Хотя лично я в этом не заинтересован.

– Белла не просто домашнее животное, – спокойно сказал Тай. Теперь он казался мне уже не таким сердитым. – Именно это я и пытаюсь вам объяснить.

Мне понравилось, что Тай произнес мое имя, и я завиляла хвостом.

– Как дела у твоей матери? – спросил мужчина Лукаса.

– Ей стало… в чем-то лучше, в чем-то хуже. Последнее время она уже не чувствует себя такой подавленной, вот только меня сильно беспокоят эти ее судорожные припадки. Мы-то думали, они у нее прошли.

– А твоя собака помогает ей справляться со своей депрессией?

– Да. Еще как.

– Расскажи мне об этом поподробнее.

– Ну, она остается с Беллой на целый день. И когда я возвращаюсь домой, то вижу, что ей намного лучше, чем раньше, я хочу сказать, до того, как у нас появилась собака. Я уже очень давно не видел, чтобы она, как бывало прежде, чувствовала себя настолько подавленной, что весь день ходила бы в пижаме или ничего не ела. Она гуляет с Беллой, и это дает ей массу энергии. И Белла, похоже, понимает, когда на нее начинает наваливаться тоска, и каждый раз, когда это происходит, она кладет голову маме на колени.