Николай Сафонов - Старый дом

Поражала игроков на трибуне жадность Гены. Однажды из конюшни прибежал человек и подсказал Гене темную лошадку, на которой он наварил приличную сумму. Человек из конюшни терпеливо стоял в стороне, ожидая, что Гена достойно его отблагодарит за ценную информацию и отвалит за подсказку не меньше сотенной, и даже растерялся от неожиданности, когда Гена протянул ему всего только красненькую на бутылку. Это покоробило даже Мишу с Володей, и они отвернулись, чтобы не видеть осуждающего взгляда конюха, а Гена как ни в чем не бывало пересчитал полученную сумму и спрятал деньги в своем объемистом кошельке.

Стажировка у Миши-проходимца все же не прошла для меня бесследно. Я узнал за эти полгода многих зарядчиков и теперь уже без Миши мог ориентироваться по кассам, просматривая ставки, на ком из наездников едет в том или ином заезде тотошка. Да и Миша, видимо, успел кое-кому сообщить о моей профессии адвоката, ко мне нет-нет стали вдруг подходить совсем незнакомые люди и советоваться по юридической части, хоть открывай прямо на трибуне филиал юридической консультации. Одним я отвечал тут же, других приглашал для более серьезной беседы в контору. И поэтому я не особенно удивился, когда ко мне подошел Геннадий Николаевич и почему-то шепотом, видимо, чтобы не услышали соседи по трибуне, сообщил, что со мной хочет поговорить один очень важный человек и по очень важному делу.

Человек этот действительно оказался важным, особенно в глазах игрока. Геннадий Николаевич подвел ко мне тренера Лабинского конного завода Козлова, чьи лошади уже с мая месяца скакали, а выражаясь их языком, проводили испытания на Московском центральном ипподроме. Представив меня Козлову, Геннадий Николаевич сообщил:

— Одного наездника арестовали, и для защиты в суде ему нужен адвокат… О деталях дела расскажет Козлов…

После первых же слов Козлова я понял, что речь идет о самом настоящем уголовном деле, и я предложил тренеру прийти ко мне в юридическую консультацию и обговорить все вопросы в спокойной обстановке. Жокея, о котором шла речь, я знал и очень любил его играть. Он часто выигрывал на темных лошадках, и за него почти всегда платили хорошие деньги. Две недели назад, при розыгрыше Большого Летнего приза для трехлеток, он обыграл в своей скачке признанных фаворитов и вызвал восхищение своим мастерством даже у знатоков, так как почти все отдавали предпочтение лошадям Насибова, и Чамата лишний раз доказал, что и мастерство тоже кое-что значит. Выиграть на классной лошади может почти любой, а вот подготовить и привести к финишу первой среднюю лошадь — такое по плечу лишь настоящему мастеру. Поэтому любой игрок мог только мечтать познакомиться с Чаматой или с людьми, которые близки с ним. Знай я раньше Козлова либо самого Чамату, я бы, несомненно, в Большом трехлетнем призу сыграл Павлодара и получил бы по сто семьдесят восемь рублей за билет.

Павлодар скакал вместе с Загоном, Флотом и Сбором, сразу с тремя лошадьми Насибова, и рассчитывать в этой компании на выигрыш было просто невероятно. Тем более что до этой скачки Загон, на котором скакал Косенко, ни разу не проигрывал. Но бега есть бега, Большой летний приз все-таки выиграл Чамата на Павлодаре! И утер нос всем неверующим!

Скачка складывалась очень неудачно для Павлодара. Сначала скачку повел Флот, а Загон и Сбор Насибова держались сзади, и Чамата не знал, что делать, то ли не отпускать Флота, то ли Насибов нарочно решил его обмануть — и Флот, поведя скачку, затем отпадет, то есть сделает скачку для Загона и измотает любую другую лошадь, которая увяжется за ним, а может произойти и обратное: если не поехать за ним, то Флот доведет бег с места до места. Чамата в этой ситуации решил все-таки не отпускать далеко Флота, и всю дистанцию держался за ним Косенко, скакавший на битом фаворите Загоне, видел, что скачку ведет их же лошадь, и по дистанции особенно не старался, и только когда понял, что на финишной прямой Чамата на Павлодаре обходит Флота, только тогда он бросил Загона в борьбу, но было уже поздно. На последних метрах Чамата проявил все свое мастерство и, качая жеребца, на одних руках выиграл у Загона полкорпуса, а вместе с этим и Большой летний приз. Потом в отчете об этой скачке писали, отдавая должное победителю: «Нерасчетливую езду на Загоне показал Косенко…»

Выигрывал Чамата и в рядовых скачках, вот почему я волновался, ожидая в консультации представительную делегацию, ведь тренер Козлов обещал прийти не один, а с самим Насибовым, королем скачек. Всего несколько лет назад Насибов блистательно выступал на знаменитом Анилине, и в Союзе ему не было равных. Он и на международной арене проявил себя, и все на том же Анилине занял третье место в самом почетном призе — призе Европы, который разыгрывается не каждый год, и занять в этом призе платное место очень трудно, во всяком случае, до Насибова ни одному советскому жокею этого сделать не удавалось. И закончив карьеру жокея, Насибов перешел на тренерскую работу и возглавил один из лучших конных заводов страны — конзавод «Восход», и на центральном московском ипподроме его лошади из года в год выигрывали почти все крупные призы, и только Чамата на своем Павлодаре нарушил эту традицию. Насибов оценил мастерство жокея по достоинству и решил взять Чамату к себе на конзавод «Восход», и даже уже готовил его на своих лошадях для выступления за рубежом, и из-за уголовного дела все срывалось. Вместо поездки за границу Чамата угодил в Бутырскую тюрьму.