Мастер Чэнь - Магазин путешествий Мастера Чэня

Банкоменовские деревья? Мэджик– плэйс – место волшебства? Да не важно, дальше, дальше…

« По вечерам мы жарили чай. Пишу эти слова, и так ярки первые ощущения от процесса. Вот смотришь внимательно на движения Сашиных рук, кажется, вороши да перекладывай себе листья, все просто и понятно. А вот я сама у котла, а от него жарко, и можно сильно обжечься, если неправильно зачерпнешь со дна листья, а если оставишь без внимания те, что по краю, они быстро сгорят. Вот оно как. Здесь начинается волшебство, здесь начинается внимательный диалог с чаем: тут подбросишь, там прихлопнешь, дашь немного отдохнуть себе и ему. Выбираешь свой путь, свой ритм. Вдыхаешь, чувствуешь, прислушиваешься, осязаешь, прикасаешься, смотришь.

– Слышать потрескивание листьев – это хорошо, – говорит Саша, – если же чай молчит, значит, низкая температура в котле, не прожарится, надо подбросить поленце в печку. С каждым ворошением, с каждым касанием происходит обмен энергиями между тобой и листьями чая с дерева, которому более 300 лет. О чем расскажут они тебе, какие тайны откроют сейчас, а какие сохранят в себе и удивят дождливым питерским вечером, когда свеча и любимая гайвань на чайной доске? »

Гайвань – это… И еще ведь загадочная доска… А жарится чай на чем-то среднем между громадной широкой сковородой и котлом, на вид – вроде широкополой вьетнамской шляпы. Ворошат его только руками и больше никак. Да нет, все это бесполезно переводить, объяснять и рассказывать.

Эти строки, как мы уже сказали, принадлежат девушке из Питера Веронике. Сайт целиком ее работа. А еще в чайной команде несколько очень странных людей, которые там же, на сайте, и перечисляются.

Роман: чайный технолог. У него свой мини-завод в селе Дурипш в Абхазии (да, сам он абхазец). Очень популярен у работниц прочих чайных фабрик Лаоса. Объясняет им все жестами.

Мяо Цзюань: чайная художница. Не китаянка: она из народности бай с севера провинции Юньнань. Расписывает храмы, рисует картины, но еще – тут мы забегаем вперед – весь дизайн проекта «Лаосский чай» тоже ее.

Джонатан из Манчестера: интересен тем, что не просто говорит на лаосском, но умеет правильно употреблять шесть лаосских форм местоимения «ты».

Окончил университет во Вьентьяне.

Лао Цин: вот этот – просто китаец, хотя и живущий в Лаосе. Мастер на все руки: электропроводка, вождение грузовика, заготовка продуктов и готовка на кухне.

Да, и все они до единого также работают с чаем. Снимают листики с веток, жарят его днем или ворошат по ночам, упаковывают утром…

Мы забыли главного человека, автора проекта. Александра, бледного эльфа с красной ниточкой на запястье – благословение от буддийского монаха. Но и о нем на сайте кое-что есть.

Москвич. Выпускник Пекинского университета. Ну, это понятно. И – что тут у нас? Работал в Западной Африке? Что он там делал? Как занесло профессионального китаиста в Африку? Ответы где-то есть, но нужны ли они, вот вопрос. Африка – это вчера. Сегодня этот человек в других краях, проходит под ником «чайный пилигрим». И этого пока достаточно.

Но в нашей истории, которая на самом деле в какой-то момент стала совсем не веселой, есть еще кое-кто – тень. Голос певицы за сценой. Лю Юнь, тоже выпускница Пекинского университета. Жена Александра. И конечно, без нее не было бы чайной фабрики в Пхонсали. Вы можете делать какой угодно великий чай, но вам его было бы некуда девать, если бы в 120 километрах к северу от лаосской деревни Пхонсали, по ту сторону границы с Китаем, не находился бы знаменитый город Пуэр.

Тот самый Пуэр.

Мы с Александром виделись, вообще-то, только в тот раз, на дегустации в сигарном клубе. Но писали друг другу письма, он объяснял мне внутреннюю механику чайного бизнеса. И в какой-то момент я понял главное: нет никакой принципиальной разницы между чаем и вином. Конечно, есть массовый чай (и массовое вино), но зачем о них говорить, если говорить там не о чем. И есть великое искусство находить уникальные холмы и долины: на соседнем холме, в соседней долине вкус листьев чайного дерева будет непоправимо другим. А вот эти участочки земли – драгоценность.

Старая лоза и старые деревья… Лоза полувекового возраста дает уникальное по тонкости и силе вино. Лучший же чай – не тот, который на низких кустиках. Что это мы прочитали чуть выше – дерево трехсот лет от роду? Да-да. Именно так. Настоящее сокровище.

И вот теперь – Пуэр, легендарный город. Конечно, вы видели эти бурые толстые блины спрессованного чая с вдавленной в них китайской печатью, завернутые в мягкую рисовую бумагу. Они, большие и маленькие, похожи на золотые слитки. В том числе потому, что это и есть золото. А, нет, это все-таки не золото – то просто хранит свою стоимость, – а лучше, как вино.