Эмма Бёрстолл - Тремарнок

– Нет, сейчас! – скомандовала Рози.

Лиз вздохнула:

– Ладно, напишу ему сообщение.

Переписка носила сугубо деловой характер. Договорившись прийти на смену в субботу вечером, Лиз задалась вопросом, а не растеряла ли она все навыки. По вечерам, во время наплыва посетителей, надо шевелиться, постоянно быть начеку. А из-за долгого сидения дома руки-ноги наверняка отвыкли от работы и едва ли будут управляться так же ловко, как раньше.

Впрочем, беспокоилась она зря – Деми, временная официантка из Торпойнта, еще не уволилась, так что вместе с Лавдей их получалось трое.

Неся из кухни две тарелки, Лиз услышала, как Лавдей сладчайшим голоском осведомляется у Деми:

– И когда ты уже свалишь? Лиз вернулась, ты нам больше не нужна.

Деми встряхнула светлыми волосами и обнажила в улыбке крупные белоснежные зубы.

– Роберт попросил меня остаться до самого Рождества, крошка, – снисходительно ответила она, – а перед Новым годом я перееду в Лондон. Переросла я ваш Тремарнок.

– Где это ты собираешься жить в Лондоне? На Лондон целое состояние нужно, – разозлилась Лавдей.

Деми облизнула губы. Она красила их розовым блеском и, должно быть, уже раз десять успела его обновить.

– У меня тетушка в Ист-Шине. Ты там бывала? В Ист-Шине шикарно: куча баров, ресторанов и вообще всего.

– Но… это ведь не Челси и не Ноттинг-Хилл? – прищурилась Лавдей. – Если уж переезжать в Лондон, то в какой-нибудь модный район.

Деми открыла было рот, чтобы ответить, но Лавдей уже продефилировала к одному из столиков. Ее асимметричный хвост раскачивался из стороны в сторону, недвусмысленно сообщая все, что она думает о всяких выскочках. «Хорошо, что этим двоим недолго осталось вместе работать», – подумала Лиз, осторожно ставя перед посетителями тарелки. И все же она радовалась лишней паре рук.

Уже украшенный к Рождеству ресторан выглядел уютно и гостеприимно. Над барной стойкой и бутылками тянулись гирлянды из огоньков, в углу возле запертой двери, ведущей в квартиру наверху, сияла елка. Судя по всему, в квартире летом кто-то жил, но сейчас она вновь пустовала – возможно, до самой весны.

На елке поблескивали гирлянды, стеклянные игрушки, белые, красные, прозрачные. На каждом столе стояли большие красные свечи, окаймленные венками из настоящего остролиста и еловых веточек. Когда воск нагревался, от венков разносился хвойный запах. Медные абажуры украшала омела. На стойке появилась внушительная китайская чаша с апельсинами, лимонами, грецкими орехами и красно-розовыми яблоками.

С Робертом Лиз перекинулась всего парой слов. На кухне привычно переругивались из-за овощей. Алекс выговаривал Джессу, что тот неправильно режет кабачки и оставляет стебли у стручков фасоли. Джесс огрызался. В какой-то момент свара стала слишком громкой, и Роберт поспешил на кухню разбираться. Когда Лиз вошла за готовым заказом, он – нацепив фартук в черно-белую клетку и закатав рукава – согнувшись над металлической столешницей, придавал завершенность фасоли. Алекс сердито зыркал на него из-за плиты, Джош сконфуженно затаился в углу, а Джесс явно укрылся на заднем дворе.

– Жарковато у них, – прошептала Лиз, проходя мимо Лавдей.

– И так теперь постоянно, с тех пор как она здесь, – Лавдей дернула головой в сторону Деми, которая скрылась в туалете, явно чтобы в очередной раз подновить губы. – Это все ее влияние. Чем скорее свалит, тем лучше.

– И чем она их так достала?

Лавдей закатила глаза.

– С какой-то дури они все по ней сохнут. Алекс и Джесс так вообще. Вот не врубаюсь с чего. Самое смешное, что ей на них плевать, а до них не доходит. Эта тупая корова считает, что она слишком крутая для них.

Она оглядела свою туго натянутую на груди белую блузку и застегнула пуговицу.

– Ну да, худая и с зубами… – вздохнула Лавдей. – Но почему они не видят, кто она такая на самом деле?! Пустышка же!

– Зубы как зубы, – сказала Лиз. – Лошадиные. И вообще слишком тощая. Уж с тобой-то ей не сравниться.

Лавдей просияла.

– Кстати, а как там Райан?

– А, кинула его на прошлой неделе, – отмахнулась Лавдей, – брови у него вылитые гусеницы, да и рыбой он воняет.

– Раньше тебя это не отталкивало, – резонно заметила Лиз.

Лавдей пожала плечами.

– А еще ужасные башмаки.

Лиз не выдержала и расхохоталась.

– Бедняга парень, башмаки-то его чем тебя не устроили?

– Ой, не кроссовки, а дешевка! – Лавдей поморщилась. – Заявил, что не собирается швыряться деньгами и переплачивать за бренд, все равно ведь все кроссовки выглядят одинаково. – Она осуждающе покачала головой. – Но это же глупость!