Эмма Бёрстолл - Тремарнок

– Роберт? – позвала она.

Услышав его голос, Лиз поднялась по узенькой, устланной тонким бежевым ковром лестнице на второй этаж и заглянула сперва в небольшую кухню, а затем – в просторную гостиную, выходившую окнами на улицу. Квартира была меблированной, но казалась пустой и необжитой. Пахло здесь сыростью. Роберта нигде не было, и по еще более крутой лестнице Лиз двинулась наверх, в мезонин.

Лиз обнаружила Роберта в одной из двух спален – он стоял перед алюминиевой стремянкой и встревоженно смотрел на открытое окно в скошенной крыше. Струи воды стекали по стеклу и расползались лужей по ковру. Наверху, за окном, недружелюбно темнело небо.

– Да, погода отвратительная, – сказала Лиз, ожидая, что Роберт сейчас закроет окно.

Он обернулся проверить, кто это, после чего вновь сосредоточенно уставился на окно. Роберт походил на священника, который ждет небесного знамения.

– Тебе помочь? – озадаченно поинтересовалась Лиз.

– Что? – Роберт потер лоб и переступил с ноги на ногу.

Сердить его Лиз не хотелось, но темное пятно на полу неумолимо расползалось. Еще немного – и в гостиной снизу тоже закапает.

– Нет, я сам. Сам справлюсь.

Что-то в его тоне заставило Лиз замереть, и теперь она молча наблюдала, как Роберт занес ногу над ступенькой и обеими руками ухватился за боковины, словно собравшись карабкаться в гору. Он простоял так целую вечность, совсем как старик, который только проснулся и уговаривает непокорные, упрямые ноги сдвинуться с места.

В конце концов он убрал ногу со ступеньки и повернулся к Лиз, упорно глядя на ее черные туфли. Увидев его посеревшее лицо, Лиз испугалась, что Роберту плохо.

– Понимаешь, дело в том, что… – По-прежнему отводя взгляд, Роберт принялся грызть ноготь.

Лиз совсем растерялась и не знала, чего ожидать.

– Понимаешь… – Он снова кашлянул.

– Что? – Неужели это она успела его чем-то разозлить?

– Дело в том, что… – Он явно переживал, и Лиз уже решила было позвать на помощь. – Я боюсь высоты.

Лиз едва не расхохоталась, но Роберт выглядел таким несчастным, что, охваченная жалостью, она прикусила щеку.

– Разреши, – протиснувшись мимо него, она быстро, не дожидаясь возражений, взобралась на стремянку, – я закрою.

Потолки были высокие, и, чтобы дотянуться до окна, Лиз пришлось подняться на верхнюю ступеньку. Роберт придерживал скрипучую стремянку. Лиз ухватилась за металлическую ручку, потянула окно вниз, и оно плавно закрылось.

– Отлично! – с облегчением выдохнул Роберт, когда Лиз спустилась. – Спасибо.

Он буквально сиял, и на миг Лиз даже испугалась, что он ее расцелует. Она быстро оттащила стремянку подальше от мокрого пятна.

– Не за что. Ты молодец, что проверил, а то здесь все затопило бы.

Она уже направилась к лестнице, когда Роберт снова громко закашлялся.

– Э-хм… Лиз?

Она остановилась, разглядывая свой фартук. Ей не хотелось лишний раз смущать Роберта, но не смотреть на того, с кем разговариваешь, ужасно тяжело.

– Знаешь, я всю жизнь боюсь высоты, – робко проговорил он, – кажется, это началось еще в детстве. Отец заставил меня залезть на дерево, и я оттуда свалился.

– Вот это он зря! – воскликнула Лиз, почему-то вспомнив вдруг о Греге. Такая выходка – очень в его духе, если бы Грег вообще навещал Рози.

– Он был довольно неприятным человеком, – мрачно ответил Роберт.

Лиз захотелось узнать побольше, но расспросов Роберт не любил, к тому же с минуты на минуту должны были явиться гости.

– Ладно, за работу, посетители вот-вот придут… – Роберт шагнул к лестнице следом за Лиз и вдруг ни с того ни с сего спросил: – Как там твоя дочка?

С чего это он? Прежде никогда ее жизнью не интересовался.

– Спасибо, неплохо. В октябре собирается с классом в Лондон. И мы сейчас стараемся побольше скопить на поездку.

Лиз уже начала спускаться, когда Роберт осторожно тронул ее за плечо. Она остановилась.

– Я буду тебе очень признателен, если ты никому не расскажешь… ну, что я боюсь высоты. – Он сглотнул. – Ребята, Джесс с Джошем, они начнут…

– Конечно! – перебила его Лиз, представив безудержное веселье, которое охватило бы ее товарищей по кухне, узнай они об этом. Они бы ни за что не позволили ему забыть о случившемся. – Все останется между нами.

Украдкой наблюдая за Робертом, Лиз заметила, что хмуриться он перестал и на лице у него даже появилось некое подобие улыбки.

– Спасибо еще раз – за то, что помогла с окном.

– Да перестань. – Лиз подумала, что когда он не нервничает, то становится почти симпатичным. Набрать бы ему несколько фунтов, а то затягивает ремень до предела, чтобы темно-синие джинсы не свалились.