Симона Бовуар - Воспоминания благовоспитанной девицы

Свободу, которой мне так не хватало, я обретала в Лимузене. Проведя день в одиночестве или с сестрой, по вечерам я охотно играла со всей семьей в можонг, китайское домино. Я знакомилась с философией читая «Интеллектуальную жизнь» отца Сертийанжа {120} 120 Отец Сертийанж Антонен (1863–1948) — французский монах-доминиканец, автор многочисленных религиозных трудов, в числе которых «Иисус» (1898), «Святой Фома Аквинский» (1910), «Катехизис для неверующих» (1930). и «Нравственную уверенность» Олле-Лапрюна {121} 121 Олле-Лапрюн Леон (1839–1898) — французский философ, убежденный католик, член Академии моральных и политических наук, автор научных трудов. ; скучала над ними я изрядно.

Мой отец никогда не увлекался философией; в нашем семейном кругу, как и в семье Зазы, к этой науке относились с недоверием. «Вот жалость! — говорил моей подруге ее дядя. — У тебя такая светлая голова, а теперь тебе напустят в нее туману». Правда, философией одно время интересовался Жак. Во мне же все новое пробуждало надежду. Я с нетерпением ждала нового учебного года.

Психология, логика, мораль, метафизика — аббат Трекур строил программу из расчета четырех часов в неделю. Он ограничивался тем, что возвращал нам письменные работы, диктовал правильные ответы и заставлял рассказывать параграфы из учебника, автор которого, преподобный отец Лар, ужимал курс до беглого перечисления человеческих заблуждений и изложения истины по святому Фоме. Аббат тоже старался не вдаваться в детали. Для опровержения идеализма он противопоставлял ощутимость прикосновения возможным зрительным иллюзиям; хлопнув по доске, он заявлял: «То, что есть, есть». В качестве рекомендуемой литературы он предлагал нам такие пресные книги, как «Внимание» Рибо {122} 122 Рибо Теодюль (1839–1916) — французский философ, психолог, директор журнала «Ревю филозофик», автор «Психологии внимания» (1888), «Психологии чувств» (1896) и др. , «Психологию толпы» Гюстава Лебона {123} 123 Лебон Гюстав (1841–1931) — французский врач и социолог, известный во Франции благодаря исследованиям в области коллективной психологии. «Психология толпы» написана им в 1895 г. , «Основные идеи» Фуйе {124} 124 Фуйе Альфред (1838–1912) — французский философ, чья концепция основана на том, что идеи как таковые уже заключают в себе силу возможной реализации и меняют души, а затем и среду, в которой находят отклик. Автор работ «Эволюционизм силовых идей» (1889), «Психология силовых идей» (1893), «Психология французской нации» (1898) и др. . И все же мне было интересно. Я находила в книгах, написанных серьезными людьми, рассуждения о вопросах, волновавших меня в детстве; неожиданно выяснилось, что мир взрослых тоже запутан: у него есть изнанка и теневые стороны, он отличается неопределенностью; а если копнуть глубже, что вообще от него останется? Глубоко мы не копали, но даже то, что я узнала, было невероятно: после двенадцати лет зубрения неопровержимых истин начать изучение предмета, суть которого состоит в вопросах, причем задаваемых мне самой. Теперь я сама, о которой до этого мне рассказывали лишь в общих чертах, оказалась в центре проблемы. Откуда взялось мое сознание? Откуда оно черпает свои возможности? Перед статуей Кондийяка {125} 125 Кондийак Этьен Бонно де (1715–1780) — французский философ, подобно Локку, пытавшийся расчленить человеческие знания на составляющие элементы — идеи. Тем не менее он отрицал утверждение Локка, что в основе познания и формирования идей лежат ощущения. Для него «я» — не думающая субстанция, но последовательность постоянно меняющихся ощущений. Язык же — как знаковая система — служит основой для абстрактных суждений. я стояла так же глубоко задумавшись, как в семь лет перед старым поношенным пиджаком. Я с изумлением обнаружила, что основы мироздания пошатнулись: рассуждения Анри Пуанкаре {126} 126 Пуанкаре Анри (1854–1912) — французский математик, внесший вклад почти во все отрасли математики. Его труд «Наука и гипотеза» (1902) оказал влияние на многие поколения ученых и философов. об относительности пространства, времени и меры толкнули меня на путь бесконечных размышлений. Большое впечатление на меня произвели страницы, где человеческую жизнь он сравнивает со вспышкой во тьме Вселенной: всего-навсего вспышка, но в ней заключено все! Эта картина — яркий огонь среди черноты — долго меня преследовала.

Больше всего в философии меня привлекало то, что она, как мне казалось, обращается непосредственно к сути. Частности меня никогда не интересовали; я скорее вникала в глобальный смысл вещей, нежели в их особенности; я предпочитала не видеть, а понимать. Мне всегда хотелось познать всё, философия должна была помочь мне утолить эту жажду, потому что она объясняла реальность в ее совокупности; она мгновенно проникала в самую ее сердцевину и, вместо раздражающего нагромождения фактов или эмпирических законов, предлагала мне порядок, причину, необходимость. Науки, литература и все прочие дисциплины казались мне теперь бедными родственницами философии.