Виктор Рябинин - Потрошители морей

Мики Найтс, видя моё изумление от ощетинившегося ёжиком днища корабля, посочувствовал:

— Да, Дик, ума не приложу, как ты остался жив после килевания на прежнем месте службы?

— Сам не знаю, — признался я скромно, — однако, выстоял, хотя было весело, как ведьме на костре.

А в это время самые ловкие из нашей команды уже цепляли якорные фалы за мачты и заводили другие концы за пальмы на берегу по правому борту фрегата. Затем в ход пошли тали, вороты и недюжинная сила опытных моряков, благодаря чему наш корабль скоро завалился на правый борт, обнажив свою левую половину, сплошь покрытую океанскими паразитами.

Вот тут и началась настоящая морская потеха. Мы накинулись на обнажившийся борт, словно волки на барана, и скребками, лопатами, а не то и топорами начали соскабливать морскую нечисть с брюха корабля. Следом шла команда плотников и смолокуров, щедро просмаливая и меняя, если требовалось, порченную морем обшивку нашего фрегата. Команда работала от души и без отдыха, чтобы успеть закончить все дела до прилива, а назавтра начать всё по-новому, перевернув посудину на другой борт.

— Это не коня подковать, — устало вымолвил я в конце второго дня работы, отбрасывая в сторону свой скребок.

— Не так далеко, — заметил по этому поводу Честер, — инструмент ещё не раз пригодиться. Может кому другому, если не повезёт тебе в нашей жизни.

— Хорошо поработали, — подал голос Дэн Ломовик и закончил обыденно, — но главное, что никого не раздавило.

— Как так? — невольно вырвалось у меня.

— Бывает, что не выдерживает верёвка или ломается пальма, и корабль становится на своё место ещё до прилива. Тогда крик и хруст по всему побережью, а от самых нерасторопных остаётся одно мокрое место. Так что даже откапывать не приходится.

— Не пугай Инквизитора, Дэн, — осадил Пеньковый Конец Ломовика, — хотя бояться уже поздно. Не раздавило в этот раз, вот и радуйся, жди другого, — и он заржал в голос, как боевой конь после набега.

Когда же мы все дружно отсмеялись, Кэрол Понт, самый серьёзный из команды, сказал, своими словами снимая с нас всю усталость:

— Пора двинуться к мастеру Энрико, чтобы пересчитать наши денежки.

А Панталон Честер добавил:

— Ну, держись мадам Витоль со всеми своими воспитанницами!»

ПЕСОК СКВОЗЬ ПАЛЬЦЫ

«— Удовольствие не грех, а добродетель, — заявил мне Панталон, — едва мы получили положенный расчёт от нашего боцмана. — Прошвырнёмся до заведения мадам Витоль, покажем, кто сейчас хозяин на всей Тортуге, — и он зазвенел золотой мелочью в кармане. — Ребята, кто с нами разгонять морскую тоску?

С нами пошла без малого дюжина бравых моряков, одетых в выходные костюмы грандов и кабальеро, давно покоящихся с миром где-нибудь на дне, либо рядящиеся в новые мундиры на далёком испанском берегу. Ведь мы не всех списывали за борт, а лишь особо нервных и спесивых.

Эль Паломар, главное поселение острова, встретило нас без особого восторга, но и не в штыки. Более того, мы просто затерялись в разноязыкой людской толпе. На рыночной площади шумели и суетились торговцы всевозможных национальностей, встречались явные путешественники с туманным взором за горизонт, важно прохаживались моряки самого разного назначения, от явных флибустьеров до простых рыбаков. Там и сям были заметны лесорубы с топорами за поясами, бледнокожие ловцы жемчуга, индусы в тюрбанах, чернокожие беглые рабы, мулаты, торгующими с лотков фруктами, и метисы, ворующие эти фрукты прямо из-под носа торговцев, охотники с ружьями на плечах и праздношатающиеся изгои общества в рваном платье. Все они к чему-либо присматривались, приценивались, что-то покупали и продавались либо просто нанимались матросами на корабли, похваляясь перед вербовщиками своими талантами. Искатели приключений и наживы составляли большинство, поэтому любому боцману было из кого сколотить неплохую команду. А в гавани Бас-Тер их уже поджидали суда и судёнышки на любой вкус. На рейде и у причальных стенок томились ожиданием, как огромные корабли с белоснежными парусами и резными бушпритами, так и старые скитальцы морей, до того обросшие под килями водорослями, что уже могли плавать только со скоростью погребальных шествий. Меж ними ютились шлюпы и плоскодонки, гонимые по воде ударами вёсел, а кое-где виднелись неуклюжие плоты под парусами из пальмовых листьев. Иначе говоря, искатели счастливой жизни добирались до Тортуги чуть ли не вплавь, но с горячей надеждой вскоре пересесть на бригантины и фрегаты, чтобы весело бороздить моря в поисках вольного ветра и лёгкого золота. Все эти люди с изнурительной лихорадкой в крови, несомненно и бесповоротно, вскоре вливались в ряды Берегового Братства, замещая выбывших из строя не по собственной воле пиратов. Здесь я воочию убедился в неистребимости нашего брата ни на суше, ни на море.