Виктор Рябинин - Потрошители морей

Хвастать не буду, но Арабелла Писстон попутно научила меня искусству французского поцелуя, что мне с непривычки вовсе не пришлось по вкусу, хотя и приучен давно к солёной воде, а так же показала ловкость рук, как и не думалось при первоначальном их предназначении. И всё это как бы играючи, как бы в начальном классе обучения. Жаль конечно, но всю школу я пройти не успел, так как примерно через неделю Паркер сказал мне, в очередной раз пересчитав нашу казну:

— Дик, придётся нам теперь пожить и вовсе без удобств.

Что это значит, я понял в тот же вечер, когда после недолгой выпивки за общим столом в «Счастливом избавлении», Честер, прихватив бутылку рома, позвал меня за собой:

— Дик, — сказал он негромко, — пойдём на воздух. Это заведение становится нам не по карману.

Мы вышли из гостеприимного приюта страждущих и тихо побрели по закоулкам Эль Паломара в сгущающихся сумерках душного тропического вечера. Да, теперь мы могли полностью насладиться прелестями местной природы, так как иные прелести были уже недоступны по причине почти полного финансового краха.

— Честер, — не выдержал я гнетущей тишины, — Ещё капитан Морган не позвал на дело, а мы уже оказались на мели по самую ватерлинию. Надо было сразу бросать якоря по кельям, а не швартоваться у пристани с балконом. Результат-то одинаковый, зато в кармане не было бы так пусто. Глядишь, на плаву с Паулитой и Анабеллой долго ещё продержался бы.

— Не говори глупости, Дик! — осадил меня друг Паркер. — В так называемых кельях, либо начинающие девицы набираются начального опыта, либо зрелые делятся опытом, а потому и цены ниже. Но если ты настоящий джентльмен удачи, то едва сойдя на берег, обязательно должен фрахтовать каюту с балконом, а девицу самой наивысшей пробы. Иначе, к тебе будут относиться с презрительной жалостью даже базарные попрошайки. Так что мы всё делали правильно и согласно неписаных правил Тортуги. Поэтому, нас здесь всегда будут ждать с нетерпением и повсеместно будут рады встрече.

— Тогда следует торопить наших капитанов в новые походы, — воспламенился я.

— Не торопи события, дружище, — положил мне руку на плечо Честер, — всё не так ещё и плохо. Есть у нас про запас дикие орхидеи, которые вырастают в гордом одиночестве, никому не подотчётны и стоят не так дорого, как букеты, у мадам Витоль.

— Это меняет дело, — воспрянул я бойцовым петушком, — пойдём искать достойный цветник, уважаемый садовник.

— А мы уже пришли, — заметил Честер и указал рукой на базарную площадь, ещё не накрытую звёздным плащом тропической ночи, как я прочитал о подобном в одном из фолиантов библиотеки мистера Флауера.

Едва мы сделали несколько шагов вдоль уже отшумевших торгами рядов, как нам преградили дальнейший путь две, явно женские фигурки, закутанные в плащи с капюшонами до глаз. Женщину всегда можно отличить от другого человека по походке, движению рук и запаху. Едва живые фигурки приблизились к нам, Паркер бесцеремонно заглянул под капюшоны и весело сказал ни к селу, ни к городу:

— Дамы, мы согласны, расчёт на месте.

Однако, ночные охотницы тот же час взяли нас под руки и повели на рокот морского прибоя. На берегу дул лёгкий ночной бриз, освежая наши лица, но незнакомки всё же отвели нас подальше от воды и расположились биваком в затишке между двух перевёрнутых лодок. В конце концов, вполне разумное решение, если зрели серьёзные отношения не для посторонних глаз. Едва мы уселись в тесном пространстве между судёнышками, как Честер достал припасённый ранее ром, а девицы тут же откинули свои капюшоны, распахнув для удобства в общении свои чёрные плащи и явив нам две смазливые мордашки полукровок с Антильских островов, которые мелькали предо мной ещё на Барбадосе. Девушки были сравнительно молоды, но уже не того подросткового возраста, в котором их спешат выдать замуж. У меня сразу отлегло от сердца, так как мне почему-то мерещились негритянки с плантаций, убитые подневольным трудом и спешащие подработать под покровом ночи вдали от надсмотрщиков.

— Дик Блуд, — блистая хорошими манерами, первым назвался я, сидящей против меня девушке.

Во-первых, они обе для меня были словно однояйцевые близнецы, а с другой стороны, выбирать не приходилось, тем более, ночью.

— Селестина, — поняла намёк девушка и взялась за бутылку.

Сделав несколько глотков, она протянула ром мне и сказала довольно спокойно, как давнему знакомому:

— Не стесняйся, Дик, у нас всё просто.