Прохор Озорнин - На Крыльях Надежды - Ранняя проза

На это уйдет десять минут. Всего лишь десять минут, которые, быть может, станут вечностью. Такой же, как стали эти триста шестьдесят пять дней.

Пальцы отщелкивали по клавиатуре телефона.

Тук, тук, тук. И снова – тук, тук, тук. Теперь последний шаг – запуск вируса в сеть. Десять… пять секунд… готово. Неужели все?

Я развернулся, теперь уже сам – за мной по-прежнему никто не наблюдал. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить. А потом я побежал. Не знаю почему – но мне очень хотелось хоть раз в жизни бежать туда, куда тебе этого действительно хочется… хоть раз почувствовать себя свободным. Выполнивший свое дело телефон полетел в снег.

Какая-то опустошенность, какая-то пустота внезапно нахлынула на меня, придавив и прижав. Теперь все было сделано, сделан последний шаг. Год работы – это много или мало? Наверное, это несравненно много для того, чтобы написать каких-нибудь пять тысяч строк кода. Наверное, это удивительно мало для того, чтобы вновь обрести свободу.

* * *

Это была удивительная зима – теплая и солнечная. Почти такая же, как и несколько лет тому назад.

Меня окликнули. А когда я обернулся, то увидел его – столь знакомое и близкое лицо давнего институтского друга, собрата по образу жизни.

– Костик, привет! Неужели это все-таки ты? Я думал, что, наверное, уже больше никогда не увижу тебя вновь.

– Привет, Павел, я тоже рад тебя видеть!

– Ну, как жизнь то у тебя, как дела? Расскажи хоть немного. Поди все так же исповедуешь принцип «свободный кодер сам выбирает себе проекты»? А? Все так же фрилансерствуешь?

– Ну. И да, и нет. Вот, устраиваюсь в крупную корпорацию на постоянное место работы.

– Хм… Уж не в ту ли самую Корпорацию, которая когда-то… помнишь?

– Эх… ты теперь, похоже, мне всю мою оставшуюся жизнь будешь про это напоминать, да?

– Да нет, зачем уж нам это теперь? Теперь ведь все идет почти так, как мы когда-то и мечтали? Весь софт разрабатывают свободные коллективы, а корпорации живут за счет их маркетинга, техподдержки, распространения и… как это там называется… консалтинговой деятельности? Нет, все так. Наверное, все так, как и должно было быть.

– Ну, а нелегальной деятельностью то ты теперь, я надеюсь, не занимаешься? Отошел от грязных дел, так сказать?

– Павел, слушай, как там… «кто старое помянет, тому и чип вон?» Да? А то ведь я и сейчас тебя могу тоже чем-нибудь… заразить. Вот, например, слушай. Недавно по GRC мне прислали такой анекдот…

18.01.2006

Шаг, шаг, шаг.

Ноги сами несли его вперед – туда, где он когда-то провел десять лет своей жизни, десять долгих лет… Вот он вынырнул из-за поворота на очередной улице и остановился – вздохнул облегченно и радостно. Да, он наконец-то пришел – после десяти лет разлуки он вернулся к своей родной школе, к людям, давшим ему так много – помогавшим сделать первые шаги, поддерживавшим и вдохновлявшим его…

Итак, он пришел, вернулся к своим воспоминаниям – воспоминаниям наяву. Лишь после десяти лет разлуки жизнь предоставила ему этот шанс. А ведь он был еще совсем ребенком, когда переступил этот порог – маленьким беспомощным ребенком, нуждающимся в защите и помощи… Теперь же он сам мог защитить других и помочь им.

Подошел к зданию школы – и сразу же окунулся в радостную и беззаботную атмосферу детства – время, которое он провел в труде, но не развлечениях. Развлечения… он улыбнулся. Прожигание драгоценного дара жизни, суррогат для бездельников. Он отчетливо помнил сейчас, как провел это время в труде – нет, не глупой зубрежке, а умной учебе, – и учился находить в этом радость.

А другие… другие люди делали иные выборы. Кто-то – схожий с его, кто-то совершенно иной. Они строили свою жизнь, каждый по-своему – как хотели, как считали нужным, как им было удобно. Словом, каждый по-своему – они имели на это право. Кто-то пил пиво и курил сигареты. Кто-то беспрестанно гонял в футбол, с утра до вечера проводя время на утрамбованном асфальте стадиона. Кто-то зубрил толстые правильные учебники. Словом, каждый совсем-совсем по-своему.

Шаг, еще шаг, еще много-много шагов – подъем по старым лестницам старого здания. Первый, второй, третий этаж… Стоп. Он зайдет к своему бывшему классному руководителю, потом – к остальным учителям. Стук в дверь – и до боли знакомое, хоть и заметно постаревшее лицо женщины. Приветливая улыбка на его лице – женщина отвечает ему тем же. Она узнает его и приветствует, она рада встречи с ним – впрочем, как и он сам. Разговор – долгий длинный разговор, который, казалось, будет тянуться вечность. Он рассказывал об этих десяти годах своей жизни, рассказывал и о своей школьной жизни – так, как понимал и чувствовал ее теперь. Разговор длился и длился – он говорил, а она внимательно слушала и радовалась за него. Любимый школьный учитель.