Константин Ханькан - Кэлками. Том 1

— А чего же сама-то не пошла чаю выпить? — спросил Нядяй.

— Да я уже поужинала у женщин, — ответила Акулина.

— Сейчас я их потороплю, — ответил кладовщик и направился к конторе.

Однако из конторы уже выходили Кэлками, Федор и с ними еще каюр, Лука Тавричан, одетый в кухлянку, торбаса, в собачьих брюках. Около маленького склада стояли три собачьи упряжки, груженые мерзлыми тушами нерпы или, как их называют колхозники, кругляками. Вместе с Лукой ездили за морзверем и другие каюры, Егор и Дмитрий, в устье речки Дресвяной на северо-западном побережье Гижигинской губы. Охотники колхоза каждый год добывают в бухте Дресвяной тюленей с конца сентября и до начала ноября. Там построена избушка, в которой живут морзверобои в период промысла. После охоты всю свою добычу они складируют в просторной чановой палатке, натянутой на крепкий деревянный каркас. Теперь, по мере необходимости, каюры мясо вывозят на центральную усадьбу на корм своим собакам. А кожа идет на ремни, подошву и на прочие нужды колхоза. Сегодня привезли последние остатки: двух лахтаков, четыре ларги и три акибы.

— Ну что, ребята, всю нерпу привезли, да? Ничего не осталось? — спросил Нядяй у каюров.

— Все вывезли, Нядяй Григорьич, — ответил Дмитрий.

— Ладно, закатывайте в склад, я закрывать буду, — сказал кладовщик каюрам. Цепляя веревкой зверей за головы и задние ласты, каюры все затащили в склад.

— Кузьма Момин сказал вам, что завтра с утра поедете на рыбацкие станы? — спросил Нядяй Григорьевич у Луки.

— Да, рано мы поедем завтра, чтобы на собрание не опоздать. Василий Баинкин тоже поедет, он уже новые полозья поставил, — ответил Лука.

— Вы, ребята, завтра хорошенько прикиньте, на сколько ходок еще останется кормовой рыбы и юколы на еду колхозникам.

— Хорошо, Нядяй Григорьич. Из Коптилки все вывезено, кроме заложенного аргиза. На Небале и Наяханском юколы и костянки в амбарах и трех крытых лабазах еще полно. На тех рыбацких станах прошлым летом аргиз мы не закладывали, — сказал Лука.

— Григорьич! Садись, по пути до дому тебя подброшу, — кричит Егор, удерживая упряжку.

— Поезжайте, поезжайте, я немного еще задержусь — машет рукой кладовщик. Когда каюры уехали домой, Нядяй снова зашел к Кузьме Момину.

— Кузьма Петрович, — обратился он к заместителю председателя, вы бы хоть трех женщин освободили завтра от распиловки дров, пусть помогут мне навести порядок в складе. А то юкола на настилах на полу лежит, кормовые хребты тоже, на полках свежая рыба в мешках сложена. Завтра со станов рыбу привезут, разгрузят, и до свидания, а мне мыкаться. У нас же на лабазах еще и октябрьская нерестовая кета лежит, и ее тоже надо вывозить, скоро таять начнет. В маленьком складе места нет, нерпу сегодня туда же скинули. Атам еще с зимы неразделанная нерпа лежит. Шкуры мерзлые с остатками сала. Думаю, что часть целикового кругляка надо увезти в мастерскую, пусть мужики разделывают. Там тепло, и места хватает. Я наказал возчику, чтобы завтра с утра ко мне подъехал, — сказал Нядяй.

— Хорошо, Нядяй Григорьевич, завтра я пришлю тебе работников и в мастерскую к Владимиру Алексеевичу зайду, скажу, что нерпу подвезут на оттайку и заодно на разделку, пусть занимаются между делом, — ответил Нядяю заместитель председателя. — Ну иди, Нядяй Григорьевич, отдыхай. Завтра день горячий будет.

— Пока, до завтра, — сказал на прощанье Нядяй, выходя из конторы.

Колхоз очень ценил свои собачьи упряжки. Собаки выполняли большую хозяйственную работу. А каюры пользовались уважением в коллективе колхоза. Весной, когда заканчивался зимний сезон и убирались нарты, собак принимали старики Иван, Егор и Авакка и до выпадения снега ухаживали за ними. «Собачники», как их привыкли называть односельчане, ежедневно варили им еду и кормили. Сам собачник находился в стороне от села на широкой открытой лайде на берегу реки Гижиги. Там же стояла и палатка стариков. Все лето они сами ловили рыбу на корм собакам. У них была рыболовная сеть и небольшая деревянная лодка.

Когда Акулина и Кэлками уселись на нарту, Федор поднял свою упряжку.

— Хэвка, Малахай! Поть, поть, поть ( направо, направо ) каюр дал условную команду передовикам, чтобы они повернули направо и вышли на дорогу, ведущую в сторону Утэчана. Опытные передовики, Малахай и Хэвка, вывели упряжку на прямую дорогу и остановились, ожидая следующую команду.

— Хак, — кратко крикнул Федор, и упряжка сорвалась с места.