Александр Григоров - Знать

Теперь Николай Вальтерович понял, что его беспокоило с самого входа в лабораторию. Он вышел в коридор и осмотрелся. Вдоль стен стояли громадные коробки. Будучи в хорошем настроении после утренней полосы препятствий, Бронский не придал значения. А они, оказывается, выжили профессора из лаборатории.

- Это что? - спросил Николай Вальтерович, закуривая. Раньше он бы себе не позволил (прямо в коридоре института!), но с недавнего времени здесь и не так гадили.

- Я открыл одну коробку, - прошептал Боря. - Там - игровые автоматы!

Он потер ладони и легонько толкнул в плечо Бронского на правах негласной геймерской дружбы. Профессор затоптал сигарету и шлепнул ладонью по стене.

- А куда мы лабораторию денем, Кирилл Денисович не сказал?

- Сказал.

Боря замялся, опустил взгляд и проговорил:

- Лаборатория будет в вашем кабинете.

Обхватив голову руками, Николай Вальтерович быстрым шагом пошел по коридору. Стебня приблизился к одной из коробок, оттопырил боковую стенку и заглянул. Улыбнулся и пошел отсоединять компьютеры в лаборатории.

Без четверти два ночи отряды знати заняли позиции вокруг Верховного Собрания. Для атаки договорились использовать весь боекомплект. Первую линию составили из математиков - их наука тяжело дается вартовым и военным. Во второй шли естественники, далее - гуманитарии. Защитников расположили в середине - с началом атаки они должны обеспечить неприкосновенность штурмовых групп.

Медики остались в арьергарде.

Ровно в два Рёшик повел за собой штурмовиков.

Его пытались задержать у ворот. Вход на площадку перед Собранием охранял щекастый майор - настолько безупречного вида, что хоть портрет на плацу вместо зеркала ставь. Загородил пузатой фигурой кованую калитку и спросил документы. Щуплый интеллигент наверняка забрел не по адресу. Но интеллигент что-то сказал майору, и тот упал на колени.

Из дверей вышли двое в штатском. Услышали и отлетели, как сорванные ветром кормушки. Скатились по ступеням и стали неразличимыми на фоне мрамора.

Трое или четверо хотели остановить на красной дорожке, ведущей в зал. Он устранил их, принеся неимоверную боль. Челядь изумлялась невысокому человеку с прямой спиной, который разбрасывает охранников, не прикасаясь.

Перед дверью в Зал Дискуссий он остановился, одернул бушлат со знаком в виде раскрытой книги на груди, вскинул подбородок и выдохнул.

Штурмовики перекрыли выходы.

Зал кишел мразью. Посмотрев на мясистые рожи, Рёшик не нашел ни одного лица. Журналисты на балконе казались грифами - наблюдают за падалью в надежде унести кусок.

Сначала избранники ничего не заметили. Он шел к президиуму, расшвыривая чучела в дорогих костюмах. Политики окружили его, как ходячие мертвецы. В неживом кольце Пользун дошел до трибуны. От нее перемахнул через парапет к Председателю, уложил его и заместителей. Рухнули на пол, задергались, источая запах. Так пахнут обман и ложь.

Не люди - тела, от которых польза появится лишь в одном случае: вывести в поле и раздавить. Отличное удобрение, питательное для будущих посевов.

Где найти тех, кто не боится? За широким полем дело не станет.

Депутаты испугались, но убегать не спешили. Интересно - что сделает нищий, слабый, плохо одетый гость с половиной тысячи упитанных мужчин? Лучше бы им бежать, без оглядки на кожаные портфели и телефоны с бриллиантами. Сильные мира сего - они до тех пор, пока не ткнешь палкой в их кучу.

Рёшик спрыгнул к трибуне, включил микрофон и потрогал его пальцем. Раздались глухие стуки. Сверяясь с повесткой дня, хозяева жизни смотрели на нежданного докладчика.

Он сказал им.

Всем, кто в зале и кто смотрел прямую трансляцию. Миллионам человек - короткую фразу, от которой одни потеряли сознание, другие вздохнули с облегчением. Последних оказалось много, но они были настолько робкими, что испугались собственной радости.

- Плакать от счастья невозможно.

Он шел по пустому коридору, свободному от затхлости и толчеи, в которой глупость утрамбовалась до плотности осмия. Легкой походкой спустился по лестнице, где каждый день встречаются ничтожество и хамство. Насвистывая, перебежал вестибюль, и стены отразили звуки шагов, наконец, избавившись от ушей.

На улице в лучах автомобильных фар и телефонных фонариков командира встречала ликующая толпа. Он шел сквозь них, как солнечный луч через витраж, преломляясь и отражаясь.

Хорошо, что есть на свете столько замечательных людей. Нет, не так - нормальных, порядочных - и тем замечательных людей. Вот им бы возглавить страну, взяться за экономику, возродить науку и образование! Им бы ездить за границу, чтобы иностранцы чесали затылки от зависти - какие неуступчивые патриоты! Им - награждать и карать, ведь и то, и другое будет очевидно справедливым! Им...