Александр Григоров - Знать

Итак, судьба свела меня с человеком, который силой убеждения настроил футбольную команду на победу над заведомо сильнейшим соперником. Казалось бы, ничего особенного - обычная работа опытного оратора. К тому же, аутсайдер вполне может обыграть лидера без всякого рода чудес, даже в итальянском чемпионате. Но Дож не владел искусством пламенной речи, зато знал то, чего не знали нынешние игроки "Кьево". И если дело не в старом фанате, то почему "Оупенинг" заинтересовался?

Что имеем с точки зрения математической модели? Есть некое информационное поле, в котором находятся положительно заряженные частицы Федели и отрицательные - игроков. Назовем их, господи, ну пусть это будут мои инфоны. Они притягивались друг к другу и, наконец, сошлись в раздевалке перед игрой. От контакта появилась некая сила, которая позволила собраться и выиграть. Пока все гладко, но. Что это за новый вид взаимодействия? Что это за элементарные частицы? Если моя теория звукового оружия потерпела крах, то какие, к дьяволу, инфоны? Или это совсем другое взаимодействие?

Однако сила откуда-то появилась. Результат - на табло.

Нет, я все-таки типичный "британский ученый". Как можно рассматривать такую чушь всерьез? С другой стороны, специалисты из "Оупенинга" (и не только) зачем-то рассматривают эту чушь. Даже пытаются узнать мое мнение. Но я им пока не озвучиваю. Знаю я телевизионщиков - завтра покажут сюжет о сбрендившем ученом, который открыл новый вид взаимодействия. Это пойдет после репортажа о слушателях Вселенной. У журналистов есть такое гаденькое чувство юмора - дескать, и не шутим, а вы все равно посмейтесь.

Ладно, буду молчать. И все же. Если это поле - ну предположим, - то какое? Гравитационное? Нет. Электромагнитное? Вряд ли. Ядерное? А где вещество? Хотя в теории столько дырок, что пролетят сотни догадок.

Некое универсальное поле, объединяющее все четыре взаимодействия? "Теория всего"?! Увенчание трудов Гильберта, Вейля и Эйнштейна! Нобелевская премия!!!

Или отдельная койка в Бедламе.

- "Тойоту" или "ягуар"? - спросил меня остроносый грек в пункте проката машин.

- Конечно "ягуар", - ответил я, поглядывая на четырехколесного красавца вишневого цвета. - Нет ничего лучше для англичанина, чем проехаться на английской машине по левой стороне дороги.

Впрочем, левостороннее движение - единственное, что осталось в Никосии после почти столетнего пребывания британцев. Пограничный город, разделенный на турецкую и греческую части, он напоминает "кровавую Мэри" - сначала глотаешь огонь, потом тушишь. Счастливый от опьянения гуляешь по Ледре.

Я поселился в скромном, даже по здешним меркам, отеле на улице Узунов. С балкона открывался вид на турецкую часть города: пики минаретов вместо шапок куполов.

Архитектурный спор длится более пятисот лет - вот это люди обожают искусство!

Где искать незнакомого, но нужного мне человека, я приблизительно знал. Кипр знаменит курортами и банками. С недавнего времени офшорная деятельность притихла, но самые низкие в Европе налоги - хороший повод ловить золотую рыбку в мутной воде. Хотелось начать поиски с курортов, но сам себе я признался, что в первую очередь искать надо в банковских залах. В природе всегда так - неприятное всегда полезно.

Мне повезло - к концу первой недели, как раз в канун Успения Богородицы, форсаунд дал о себе знать писклявым сигналом. Правда, случилось это не в отделении банка (а я их обходил с упорством жадины, ищущего выгодный курс), а в баре на улице Платона. Зашел туда освежиться.

Он сидел в дальнем углу и напивался. Заметно, когда человек напивается. Его интересует результат, а не процесс. Резкие движения, короткий глоток, скорченное лицо - всем видом показывает, что ждет наслаждения, которое вот-вот придет.

А оно не приходит.

Я заказал обычную, белую зиванию - обязательно попробуйте при случае - и сел за соседний столик. Конструкция форсаунда не предусматривала отключения звука, поэтому я погасил прибор совсем.

Выпивоха обратил на меня внимание - такой же остроносый грек, как все, "под сороковник", в легком костюме и рубашке, ворот которой залихватски налез на пиджак. Незнакомец смотрел на меня утонувшими в волне опьянения глазами.

- Только не называйте моего имени, - сказал он, не представившись, глядя на рюкзак, в который я спрятал форсаунд.

- Не буду, - честно ответил я, как подследственный, молчащий не потому, что смелый, а потому что не знает, что сказать.

- Вы из полиции или журналист, я понял. Вы уже неделю ходите по Никосии, здесь все друг друга знают в лицо. И греки, и турки. Вам кажется, что город большой, но чем дольше здесь живешь, тем меньше он становится. Какого черта делать иностранцу в столице, где нет пляжей и приличных отелей? Что-то вынюхиваете. Впрочем, мне все равно. Теперь все равно.