Лайза Джуэлл - За век до встречи [litres]

Бетти кивнула.

– Он умер примерно за месяц до вашего рождения. Тогда ему было всего двадцать семь лет. Корабль, на котором Южный синкопированный оркестр возвращался с гастролей, столкнулся в тумане с другим кораблем и затонул. При этом погибли восемь музыкантов, в том числе ваш отец. Его тело так и не нашли.

Глаза Клары снова наполнились слезами.

– Значит, Годфри и моя мать были… Они любили друг друга?

– К сожалению, этого я не знаю, – покачала головой Бетти. – Существует только один человек, который мог бы рассказать вам правду.

– Вы имеете в виду… папу?

– Да.

Клара вздохнула.

– Что ж, похоже, всей истории я не узнаю никогда. – Сложив бумаги аккуратной стопкой на краю кофейного столика, она еще раз вздохнула.

– Никогда, – повторила она с легким оттенком горечи. – Впрочем, я и так узнала достаточно. Все время, пока вы рассказывали, я чувствовала себя словно на шоу «Сюрприз! Сюрприз!». Так и казалось, вот сейчас откроется дверь, войдет Силла Блэк [58] Силла Блэк – британская певица, актриса и телеведущая. С 1984 по 2001 г. была ведущей британского развлекательного телешоу «Сюрприз! Сюрприз!». и запоет во все горло.

Она рассмеялась собственной шутке, потом взяла в руки «Поллианну», и тут из книги выпал небольшой, слегка пожелтевший от времени квадратик муслина. Клара поднесла его к носу и вдохнула.

– Ум-м! – проговорила она. – Пахнет какими-то духами. – Она протянула муслин Бетти. – Правда?..

Бетти понюхала тряпичный квадратик. От него пахло очень слабо, но этот запах вдруг всколыхнул ее память, пробудив острое чувство ностальгии. На несколько секунд она как будто вновь оказалась в будуаре Арлетты, за ее туалетным столиком, на котором выстроились причудливые флакончики в гравированных серебряных футлярах с притертыми пробками или крошечными капельницами. Внутри флаконов плескались желтоватые или коричневатые духи и одеколоны, и Бетти нюхала их все по очереди, пытаясь решить, какой запах ей нравится больше всего. Но когда она потянулась к большому флакону, в котором жидкость была зеленовато-прозрачной, Арлетта вдруг сказала:

«Это, Бетти, не женские духи. Это вообще не духи, а лосьон после бритья, и запах у него мужской. Понюхай и скажи, что ты о нем думаешь».

Бетти капнула немного одеколона на свое худое запястье.

«Замечательно пахнет! – воскликнула она. – Каникулами. Или праздником!»

Арлетта чуть заметно улыбнулась.

«Сандаловое дерево и ваниль. Ты права, это и был праздник. Я выписала этот аромат из универмага «Либерти». Он напоминает мне о другом месте и о другом времени. И о Годфри…»

«А кто такой этот Годфри?» – спросила тогда Бетти.

«Годфри… Когда-то он был моим близким другом. И от него всегда пахло именно так».

Тогда Бетти не стала подробно расспрашивать Арлетту о Годфри. Она вообще забыла этот разговор и вспомнила только сейчас, но вспомнила настолько отчетливо, словно он состоялся пять минут назад.

Возвращая муслиновый квадратик Кларе, Бетти сказала уверенно:

– Сандаловое дерево и ваниль. Этот лосьон после бритья продавался в универмаге «Либерти». Так пахло от вашего отца.

Клара не стала спрашивать, откуда она это знает. Вместо этого она снова поднесла ткань к лицу, глубоко вдохнула, а потом сложила пополам и спрятала в карман кардигана.

– Большое вам спасибо, Бетти, – проговорила она. – Спасибо, что нашли меня. И за все остальное тоже спасибо.

Самолет До́ма приземлился в Хитроу в среду, в десять утра. В десять часов и двадцать семь минут мобильник Бетти зазвонил. Звонок застал ее в кухне Эйми, где она как раз раскрашивала в яркие цвета картонные трубочки от туалетной бумаги.

– Я в Лондоне, – сообщил Дом. – Когда мы увидимся?

– Сейчас, – ответила Бетти, которой хотелось как можно скорее уладить вопрос с Домом. – Я у Эйми. Приезжай, если можешь.

– Хорошо. Буду примерно через час, – сказал Дом. – Я скучал по тебе.

Бетти не ответила.

– Ты снова стала блондинкой! – Это было первое, что сказал Дом, когда в половине двенадцатого вошел в прихожую.

Бетти машинально поправила рукой волосы и улыбнулась.

– Да, – сказала она. – Эйми отвела меня к своему парикмахеру и заплатила за все процедуры. Она сказала, что у няни ее детей не должно быть зеленых волос.

Дом закатил глаза.

– Я же тебя предупреждал! – напомнил он. – Эйми умеет умаслить тех, кто на нее работает.

Бетти улыбнулась и ничего не сказала. Его реакция на поступок Эйми только укрепила ее уверенность в правильности того решения, которое она приняла еще в воскресенье.