Александра Ронис - Тот, для кого живу [СИ]

Скорее по привычке Ксения села на автобус, идущий в ее прежний район, а уже в дороге очнулась и вышла на первой же остановке. Бесцельно побродив по незнакомому району и чувствуя, как от веса сумки ноет плечо, она остановилась у бросившейся в глаза и сулившей ночлег вывеске «Гостиница». Здесь же, как она сразу заметила, можно было и перекусить. Она не знала, насколько задержится в этом временном пристанище, как, впрочем, и не знала, куда двигаться дальше.

Если бы у нее был ключ, она, вероятнее всего, вернулась бы обратно. Сразу же, как только поняла опрометчивость своего поступка. Дурочка, сбежала боясь гнева Воронова, но не подумала о том, что теперь его негодование выльется на Юлю, которая уж точно этого не заслужила. И чего, спрашивается, испугалась? Громкого ора Влада, который далеко и пока физически ничего ей сделать не может? На мгновение решила, что именно он стоит за визитом дамы из отдела опеки? Да хоть бы и так, но ведь обвинить ее не в чем, за исключением одного неприятного эпизода? А теперь уже, к сожалению, двух. Юля же ей говорила, что просто так отнять ребенка нельзя, она-то в этом, наверняка, неплохо разбирается.

Блин, если она и дальше будет вести себя глупо, ей даже Юля не поможет!

Эта мысль прочно укоренилась в голове у Ксении, однако вернуться домой – да, домой, теперь она это понимала – после первой же ночи, проведенной в гостинице, было до невозможности стыдно. Как побитая собака, поджав хвост! И, даже пребывая в ужасе от «развлечений» соседей за стенкой, выразившихся в недвусмысленных стонах и ритмичных стуках, не могла себя заставить спуститься в холл к телефону. Последним сдерживающим фактором, который на поверку оказался самым сильным, было то, что она попросту не помнила номеров телефонов – ни Сашин, ни Юлин.

И вот теперь, идя вслед за Сашей с Денисом на руках, она была близка к состоянию сродни счастью. Облегчение, потаенная радость, готовность молча и смиренно принять выговор от Вороновых, каким бы строгим он ни был. Не испортило впечатления от желанного избавления от проблем, в которые сама же вляпалась, и неожиданное присутствие уже знакомого ей опера Димы.

Последний курил, прислонившись к машине, взглядом с интересом сканируя людской муравейник вокруг него. Увидев начальника с объемной сумкой, он тут же нажал на нужную кнопочку в полу салона, и дверь багажного отделения пришла в движение. Кивнув приветственно Ксении, мужчина захлопнул дверцу за утонувшим в темном чреве багажника баулом, пошел на водительское место. Воронов же, опершись левой рукой на забрызганный грязью металлический корпус автомобиля, правой потянулся к той части груди, где билось сердце. Лицо его болезненно скривилось.

– Сань, тебе бы в больничку, – предложил Дима, открыв дверь, но еще не успев сесть внутрь. – Или хотя бы к Михалычу, – вспомнил он их «внештатного» доктора.

– Садись, поехали, – оставив без ответа реплику опера, Воронов дал команду Ксении, нерешительно замершей в отдалении. Не хватало еще, чтобы она стала свидетелем его слабости! Ей это совсем ни к чему! Не дай бог, еще Юльке расскажет!

Быстро кинув на Диму смущенный взгляд, девушка без слов нырнула в салон авто. Прижала к себе покрепче спящего сына, отогнала подальше мысли о резкости Саши. Знала и соглашалась, что виновата. К тому же увиденного хватило, чтобы понять – нехорошо Воронову, и это не шутки. Как бы не из-за ее побега ему плохо стало?! Никогда она себе не простит, если именно по ее вине с ним что-то случится! Нет, только не это! Только не снова!

Дома, деревья, люди, машины проносились мимо, но Ксения ничего не замечала. Все ее внимание было сосредоточено на том, чтобы незаметно, исподтишка наблюдать за Сашей. Для этого она даже постепенно перебралась на противоположный край пассажирского сиденья и устроилась как раз за водительским местом. Когда Саша изредка поворачивал голову в ее сторону, она тут же переводила взгляд или за окно, или на личико Дениса.

Когда машина наконец затормозила у знакомого подъезда, Дима, опережая ее действия, а, скорее всего, повинуясь ускользнувшему от ее внимания знаку Воронова, вылез из автомобиля, и они с Сашей остались одни.

– Разговор будет здесь, – поняла девушка, – не в квартире, не наверху, а здесь.

– Ксюш, – Воронов к ней даже не повернулся. Склонил голову набок, но смотреть продолжал куда-то в пол. – Скажи мне, только честно. Почему ты ушла?

Девушка опустила голову, закусила губу. Как объяснить необъяснимое? Спасибо, что хоть не назвал вещи своими именами – скромно «ушла» вместо позорного «сбежала».