Александра Ронис - Тот, для кого живу [СИ]

Грешно было тратить драгоценные, быстро тающие минуты и секунды на сон, поэтому Влад по полночи сидел рядом с Ксенией и Денисом, стараясь запечатлеть каждую черточку в памяти. Пожалел даже, что так легко сдался и отступил от нее, но и силой заставлять ее не хотел. Бесполезно. Десятки раз повторил про себя народную мудрость: «Насильно мил не будешь», а следом свои же собственные слова: «Не жена, так не жена… Живи, как знаешь». Раз произнес это вслух, значит, так и будет. Раз дал слово, нужно держать.

Вот и держал, стиснув зубы. Чувствуя, как от желания прикоснуться к девушке, приникнуть губами к ее ароматной, нежной коже, стиснуть ее в крепких объятиях, вновь познать сладость единения с ней просто «сносит крышу», «ломает» и калечит морально.

Один раз чуть было не сорвался. Навис над ней. Уже готов был ловить ее дыхание, чтобы дальше дышать с ней в унисон, одним воздухом, но сумел остановиться в последний момент. Представил только, что она проснется, забьется под ним в безнадежной, отчаянной попытке вырваться, и лишь еще больше разожжет его желание, доведет его до такой степени, что ему станет все равно и «тормоза откажут». А ведь рядом сын…

Поэтому Влад с горечью окинул взглядом разметавшиеся по подушке волосы Ксю, ее длинные ресницы, полураскрытые манящие губы. Футболка на ней задралась, перекрутилась, словно специально выставив напоказ и призывно белеющий в темноте живот, и не менее желанные округлости груди. Скрипнув зубами, понимая, что еще чуть-чуть и рассудок окончательно помутнеет, мужчина осторожно перебрался через нее, отправился в санитарную комнату, чтобы хотя бы умыться холодной водой, привести себя в чувство.

Да, он обещал. Да, он отпустил ее, мол, делай выбор сама, но его обещания и решения – это и палка о двух концах. Не приедет она больше к нему, и заставлять ее ни у кого не будет права, только и он сына теперь увидит нескоро, через несколько лет. ***! Неизвестно, какую «легенду» придумает Ксю, чтобы оправдать перед сыном вынужденное отсутствие отца. Скорее всего, представит все так, словно и не было никогда его, Влада, в их жизни. Она уже живет так.

Долго он думал об этом, все оставшееся время. Больше не заговаривал о своих чувствах, не выпрашивал даже крошечной надежды. Видел, что Ксения постепенно успокоилась, перестала ждать подвоха. Но последнее слово все-таки должно было остаться за ним. Перед самым уходом, когда за порогом уже ждал конвойный, Влад, поцеловав напоследок сына, прощаясь с Ксенией, произнес:

– Можешь жить как хочешь. Тебя никто не будет заставлять ждать меня, – болезненная усмешка исказила его лицо, но он совладал с собой. – Сойдешься ты с кем-нибудь или замуж выйдешь, твое дело… Но помни… я выйду… и я приду за сыном… Он будет жить со мной.

Ксения просто задохнулась от неожиданности. Подумала, что ослышалась или не так поняла Влада, поэтому в первое мгновение молча, растерянно смотрела вслед удаляющимся по коридору мужчинам. А в голове колоколом били последние слова Демидова, жестоко разгоняя призрачное успокоение предыдущих двух дней и обнажая суровую реальность.

– Когда я выйду, я приду за сыном. Он будет жить со мной, – это не просто слова, это не просто обещание, это реальная угроза. Угроза ее спокойной жизни с сыном. И оттого что сказаны они были тихим, будничным тоном они не становились менее жуткими, зловещими, наоборот… Теперь она Владу больше не нужна, ему нужен только сын; а бывший опер, Ксения знала, слов на ветер не бросал никогда.

Шаги Влада стихли в отдалении, а вот его голос остался. Он продолжал витать в воздухе, звучал в голове девушки, проникал под кожу, играл на натянутых как струны нервах.

– В твоих же интересах мне не мешать, а согласиться добровольно, – конечно же, этого Влад не произносил, но Ксения была уверена, что не уведи его охрана, именно это она бы и услышала. – Ради сына я пойду на многое, а сделать так, чтобы любая помеха в виде человека исчезла с моего пути, проще простого. Так что, живи и бойся того дня, когда я выйду.

– Девушка, свидание окончено, – грубоватый окрик свиданщицы отрезвил Ксению. – Забирайте личные вещи из камеры хранения и покиньте помещение.

– Да, спасибо, – Ксюша крепче прижала к себе сына, подхватила значительно похудевшую сумку, в которой теперь остались только вещи ее и Дениса, заспешила к выходу. Скорее забрать сданные три дня назад вещи и уйти отсюда, на свежий воздух, иначе она просто упадет. Ватные ноги отказывались слушаться, а гулко пульсирующая в ушах кровь пугала.