Александра Ронис - Тот, для кого живу [СИ]

Как «случился»? Как все дети «случаются». Влюбилась – ошиблась? Нет, выдумывать красивую сказку о первой любви противно. Да и Денис в курсе, что он единственный, к кому она испытывала нежные чувства. Или что? Пусть он думает как думает?

Очевидной несуразицей в глаза полезла ее большая ошибка – зря она открыто заявила, что отцом малыша являлся Влад. Но в тот момент по-другому было никак. А теперь… После того как Денис уже считает, что у нее кто-то был, пусть и не по ее воле, она еще и признается в том, что ребенок ее, от собственного брата, какими глазами он будет на нее смотреть? Как на шалаву? Какой он будет у нее по счету?

Кто ее тянул за язык, когда она объявила Демидова братом? Где были ее мозги? Как вырваться из этого порочного круга недоговоренностей с наименьшими потерями для нее и сына?

Что хуже? Откровенно объяснить, что никакого насилия, слава богу, не было? Благодаря Владу ей удалось избежать жестокой участи быть униженной, втоптанной в грязь, возможно, избитой или, того хуже, покалеченной. Но тогда и своего маленького Дениску она не сможет представить парню. Тот так и останется ее «племянником». Некрасивое слово. Вроде бы мягко звучит, но все равно острое, угловатое, колючее.

А если она, набравшись храбрости, согласится оговорить себя, выставить жертвой отморозка Ковылева, сможет ли она тогда преподнести сына как следствие того ужаса, что случился с ней? Денис, однозначно, поймет, почему она уже не «девочка», с этой стороны ей станет легче, но сможет ли он принять ее малыша, это уже другой вопрос. Об отрицательном исходе думать не то что не хотелось, а попросту не моглось.

Не дождавшись от Ксении больше ни слова, но видя, что она снова погружается в себя, и, не желая отдавать ее во власть мрачных мыслей, Денис осторожно положил ей руку на плечо, потянул на себя.

– Если не хочешь, не будем говорить, – прошептал ей в макушку. – Я просто испугался, что причинил тебе боль.

Девушка спрятала лицо у него на груди, крепко зажмурилась. Собравшись с силами, выдохнула глухо ему прямо в рубашку:

– Тебе это неважно?

– Что именно?

Она выпрямилась, их глаза встретились. Его – понимающие, добрые, и ее – бегающие, почти полные слез.

– Что я… уже… не… – договорить она не смогла.

Денис покачал головой.

– Ты же не виновата, что так вышло. Главное, чтобы это не мешало жить тебе.

Ксения опустила голову. Денис, как всегда, прав. Ее недомолвки очень мешают жить. Страх, что кто-то узнает что-то умалчиваемое, уже на протяжении нескольких месяцев отнимал каждодневную радость, парализуя и волю. Стоило ей признаться Саше, что у нее есть близкий друг, как сразу же словно тяжелая ноша свалилась с плеч. Если бы еще и Демидов не вставлял ей палки в колеса, она бы понемногу оправилась, постепенно открылась Денису, что уже не одна. А теперь ноша вернулась, в виде бремени переживаний за дорогого ей человека.

– Мешает, – девушка посмотрела парню прямо в глаза. – Поэтому я хочу попробовать с тобой, – повторила она уже однажды высказанное предложение. Пусть он считает ее неадекватной, легкомысленной дурочкой, предлагающей себя, но она так хоть сможет избавиться от другой части невыносимой ноши, лежащей на душе. Сможет забыть, наконец, известные неприятные моменты с Демидовым.

Денис был в шоке. Иным смыслом наполнились для него ее слова, воспринятые им когда-то как признание в чувствах. Нет, они не перестали быть признанием, но теперь их словно пронзало отчаяние и последняя надежда, а сами чувства обрели полноту и глубину. И ее доверие стало намного ценнее. И само «действо» предстало в ином свете – как лекарство от тяжелого недуга, как драгоценный дар жизни смертельно больному.

– Ксюш, ты уверена? – с сомнением в голосе спросил он, понимая, что отказать нельзя. – Может, лучше не стоит торопиться?

– Да, я хочу, – твердо произнесла девушка и чтобы не оставлять себе возможности пойти на попятный, добавила: – Прямо сейчас. Только свет давай выключим, – последние слова были сказаны тише.

Хорошая идея насчет света. Темнота помогла скрыть волнение обоих. Кажется, Денис так не нервничал даже тогда, когда сам впервые занимался сексом. Не сказать чтобы он был таким уж опытным любовником, но что и как нужно делать, чтобы доставить девушке удовольствие, он знал. Сейчас же ему хотелось не просто, чтобы ей было с ним хорошо, хотелось затмить предыдущий горький опыт, оправдать все ее ожидания и надежды. То, что Ксюша ждала многого от их первой близости, было и так понятно, судя по тому пылу, с каким она отвечала на его ласки. Но при этом Денис понимал, что ждет она отнюдь не умопомрачительного оргазма, от которого сносит крышу.