Александра Ронис - Тот, для кого живу [СИ]

– Скажи, а у тебя уже кто-нибудь был? – неожиданный вопрос, заданный серьезным тоном, повис в воздухе.

Брови парня изумленно взметнулись вверх, на губах появилась хитрая улыбка.

– Да что ж такое-то? – пробормотал он, не отводя от нее смеющихся глаз. Состроив строгую мину, вынес ей «диагноз»: – Да ты точно «горячая штучка», раз такие вопросы задаешь, – снова смех. – У тебя один секс, прям, на уме.

Ксения залилась краской.

– Это имеет значение? – отвечая на вопрос, Денис старался говорить максимально серьезно, но у него не получалось. Он не предполагал, что в первый же день у них зайдет разговор об «этом». Да уж, действительно, с Ксю никогда не знаешь, чего ожидать в следующий момент.

– Нет.

– А у тебя? Кто-нибудь был? – ушел от прямого ответа парень, глаза его блеснули хитрецой.

– Это имеет значение? – она вернула ему его же слова.

– Да я и так знаю, что никого, Ксюш, – уверенно заявил он, поднимаясь из-за стола. Присев перед ней на корточки, взял ее руку в свою, объяснил: – Это видно.

– Видно? Как это? – не поняла она. Парни могут определить на глазок, занималась ли девушка сексом или нет?

– Да неважно, – с чувством отрезал Денис. У него появилось стойкое ощущение, что девушка завела весь этот разговор не просто так. – Скажи мне, зачем все эти вопросы? – он больше не шутил.

Ксения ответила не сразу. Ему не понять того, что ею движет. Это не объяснить, не облечь в слова. Она просто чувствовала, что нужно сделать так. Начать все сначала, сделать маленький шажок к тому, чтобы сгладить противоречия, ведь то, какой видит ее Денис, не имеет ничего общего с реальностью. Чтобы быть, а не казаться. Чтобы однажды безжалостно уничтожить вынужденную ложь и недоговоренности. Чтобы окончательно перелистнуть страницу прошлой жизни.

– Я хочу попробовать. С тобой, – сказала, как в омут с головой кинулась.

– Попробовать? – «предложение» застало парня врасплох. Полная неожиданность.

– Да, – Ксюшу охватило волнение, щеки порозовели, но она продолжала говорить, сбивчиво, запинаясь. – Я не знаю, – изредка уводила взгляд в сторону, но потом снова возвращала. Ей было важно видеть выражение глаз Дениса, – как долго мы будем вместе. Но я бы хотела, чтобы это был ты.

Больше, чем признание.

Он не нашелся что ответить. Молча выпрямился во весь рост, пронзая ее пристальным взглядом. Не знал, как реагировать. Она же потянулась за ним, встала со стула, чтобы расстояние между ними не увеличилось, чтобы зрительный контакт не разомкнулся. Чтобы она могла отследить малейшее изменение в нем – в лице, в глазах, в жестах.

– Не прямо сейчас, нет-нет, – волнение нарастало, девушка заговорила быстрее, чтобы успеть сказать все, пока не пропал голос, пока дыхание не сорвалось, пока смелость не исчезла. – Не завтра, не послезавтра. Когда-нибудь, – и как последний аккорд, тихий, но пронзительный: – Просто хочу, чтобы это был ты.

Поразительная девушка. Ошеломительная. Загадочная. Непохожая на остальных. То, что у других выглядит как откровенная распущенность, в устах Ксю звучит, как подтверждение и обещание любви. Чистой, бескорыстной, искренней, которую ни в коем случае нельзя ранить даже подобием шутки, даже тончайшим намеком.

Денис притянул ее к себе, обнял нежно, поцеловал в висок. Она прижалась к нему всем телом, закрыла глаза и замерла. Так и стояли посреди кухни, наслаждаясь единением душ, торжественностью момента. Эмоции переполняли обоих. Наверное, так себя чувствуют брачующиеся за несколько мгновений до того, как сказать «да». Эйфория от ожидания грядущего счастья вперемежку со страхом обнаружить в руках мыльный пузырь. Предвкушение, дрожь, возбуждение.

Автомобильный брелок в кармане брюк Дениса разлился трелью. Кто-то усердно требовал хозяина авто, занявшего не свое место на «парковке». А там и родители позвонили, попросили приехать домой – срочно понадобилась машина. Но Ксения была даже рада – ей хотелось побыть одной. После своеобразной «исповеди» она чувствовала моральное опустошение. Нужно было набраться сил, привести мысли в порядок.

Пошла к сыну, прилегла рядом с ним на кровать, внимательно изучила его лицо. Ей всюду мерещится Влад или малыш все сильнее становится похожим на отца? Тот же носик, такие же щечки, бровки. Даже линия роста волос создает иллюзию, что это бывший опер в миниатюре.

Ксюша закрыла глаза, перевернулась на спину. С легкостью из памяти выплыло воспоминание о том вечере, когда она стала соучастницей убийства, о той ночи, когда ее лишили невинности. Когда ей было страшно и больно. А потом подобное случилось еще раз. Человеком, который обещал ей защиту и помощь, но раз за разом причинял боль. Несмотря на то что видел ее невыплаканные слезы, видел ее кровь. Она не забыла, как отстирывала отвратительные следы на белье и покрывале, как в сливное отверстие ванны стекала розовая вода, как болезненно ныла и пульсировала промежность.