Игорь Савельев - Лицей 2018. Второй выпуск [антология]

Тот паренек, конечно, был побойчее Родиона и рассказал, что после всего чиновник любил говорить ему: «Спасибо за вашу активную позицию». Типа юмор. Олег прохлопал ушами эту деталь, спасибо, не грохнул при монтаже. А фишка-то была в том, что этой шуткой-фразочкой клиент любил козырять с издевкой и на встречах с лидерами оппозиции. Собирал всех на Старой площади, слушал-слушал со снисходительной такой улыбкой (Олег прямо видел это лицо), а потом заключал: «Спасибо за вашу активную позицию!» Идите, мол, дальше лесом. Точнее, фишка была даже в другом: тогда об этом никто не знал. Кроме участников тех совещаний, но и они не придавали значения юморку. А тут — прошел эфир на «Файле». И об этой детали рассказал кто-то из самых козырных лидеров оппозиции, комментируя в прессе фильм-разоблачение. И прозвучало как «всё правда». Стало печатью подлинности, внезапным подарком. От тех, кто презрительно плевался в «Файл» как в насквозь провластный канал… Тот фильм имел успех, да.

— Опиши, пожалуйста, как выглядела спальня.

Родион опять споткнулся, шаря глазами и опять ничего не понимая, — как-то он прямо-таки проживал все заново. МХАТ!

— Там не было спальни…

— А что было? Квартира-студия?

— Вроде да…

— Вот вы зашли. Что ты видишь?

— Я не помню… Там, в углу, что-то синее светилось, типа аквариума…

Ладно. Олег коротко кивнул. Он уже просчитывал, где, у кого, в каком «Пока все дома» может найти съемку квартиры Коноевского.

Где-то на середине увлекательной истории парень начал переигрывать. Немножко путаться в словах. На лбу его выступили капли. Всё это визуально было хорошо, хотя Олег и начал подозревать неладное, когда клиент зевнул — раз, другой. В итоге к тому моменту, когда веки у парня затрепетали и тело начало обмякать, Олег уже примерно понимал, что к чему. И даже где-то в глубине души загадывал — что парень успеет рассказать, а что не успеет. Но сам приступ, как это всегда бывает, стал неожиданностью.

— Тащи ложку! — заорал Олег Валере, не оборачиваясь и помогая полубессознательному Родиону пересесть на пол, опереться. Затем засовывал ложку в безвольный рот.

— Да че ты делаешь! — ругнулся наконец Валера, на удивление спокойный. — Это не эпилепсия, ты что, не видишь?

Да?.. Олег заглянул в белое лицо и чуть отстранил тело, которое придерживал за плечи. Брезгливо, как гуманоида. Он с самого начала заподозрил эпилептика — когда только увидел клиента, но сейчас «это не эпилепсия» заставило как-то по-животному не подумать — почуять пропасть неведомых болезней в этом хлипком теле. Олега чуть передернуло.

— Это приступ диабета, скорее всего. Похоже. Сладкое что-нибудь есть?..

Олег не ел сахар, он в принципе здесь не ел, поэтому надолго завис, вспоминая. К счастью, вспомнил про алтайский мед. Его он тоже не ел. Но где-то в шкафах должны были валяться баночки. Землячество, чтоб его.

Нашли.

Вроде начал оживать, слава богу.

— Кури здесь, — попросил Олег, когда заметил, что Валера опять собрался в подъезд. Ему не хотелось оставаться с гуманоидом наедине. В итоге и он затянулся сигареткой за компанию у открытого окна. Стоял прозрачный сентябрь, небо дивное. Начинало холодать.

— И как ты тут живешь вообще? — спрашивал Валера, зацепив и дернув какую-то тряпку, свисавшую с облезшей деревянной рамы.

— Прекрасно живу, не поверишь…

Парень ворочался у стены.

— Может, вызвать «скорую»?

— Ага. Спасибо. Чтобы у меня из дома дохлых педиков забирали? Ты же за рулем? Может, добросишь его до больницы?

— Ага, спасибо. Чтобы у меня в машине…

Посмеялись. Вернее, так, похмыкали.

— Мы всё отписали?

— Да. Думаю, да. — Олег стрельнул бычком вниз и собрался закрыть окно, но подумал, что свежий воздух, наверное, лучше. А еще подумал — и добавил: — Ты, кстати, знаешь что? Ты, когда на студии запись перегонишь, попроси Роксану расшифровать последние десять минут, вот просто текстовую расшифровку, и кинуть сразу мне на мыло, хорошо? Это срочно. Наши друзья должны почитать эту камасутру.

— Блин! Я балда! Не выключил камеру.

Они посмотрели как по команде. В кадре Родион замороженно, как в замедленной съемке, тер лицо, а впрочем, скорее всего, не в кадре. Камера так и фиксировала пустую табуретку.

— Прикольно, — усмехнулся Олег, прикинув, чего они тут наснимали. — Тогда не последние десять минут. Тогда…

А как он кинулся, подхватил. К слову, это могло быть неплохо, немного не в тему, конечно, но неплохо. Он старался не светиться лишний раз в своих фильмах, но тут же со спины, да и сколько динамики. Скрытой драмы. Станет ясно на монтаже. Во всяком случае — как там было? — «печать подлинности».